«Хрен с ним, – говорила я себе. – Не хочет и не надо. В конце концов, дорога назад всегда открыта. Сейчас, слава богу, не 70-е, гражданство при выезде никто не отбирает. Хочешь домой – вперед!»
Увлекшись своими мыслями, я не заметила, что Гриша давно накормил досыта свой потертый грязно-серый рюкзак, из распухшего брюха которого почему-ту торчали ласты, и сел передо мной на корточки, по-собачьи заглядывая в глаза. Зачем ему в Москве ласты?
– Микаэла, ну ты меня совсем не слушаешь! – Я так и не успеваю додумать, какая связь между ластами и городом Москвой. – Дело даже не в работе. Да я на это давно забил. Какой я программист, если уже столько лет… Эх, да что там. Понимаешь, я мог бы устроиться куда-нибудь, лишь бы работать… С другой стороны, такие гроши…
– Гриш, да тебе банально тошно. Скучно. Пойми ты, тупо сидеть дома и ждать, что тебя позовут куда-то – это идиотизм. Вдумайся только, ты за столько лет здесь НИ РАЗУ не работал по-настоящему. Все ищешь себя. Я бы на твоем месте…
Ну вот. Это был явный стратегический просчет с моей стороны. Сейчас начнется…
– Мика, иди уже, а? Ну чего ты тут торчишь. – Гришка начал метаться по своей крошечной кухоньке, расшвыривая попадающиеся под руку предметы. Недоеденный кусок сыра с плесневелой, отливающей малиновым корочкой вылетел в распахнутое окно. Чашка с остатками позавчерашнего кофе с грохотом обрушилась в раковину, а сам Гришка свирепо закрутил головой в поисках еще чего-нибудь, что можно немедленно швырнуть, пнуть ногой, растоптать.
Увы, кухня была практически пуста. За семь лет пребывания в Германии Гришка так и не удосужился обставить квартиру хотя бы по минимуму. Старый стол, когда-то притащенный из подвала, где его оставил кто-то из соседей, пара ободранных стульев, пластиковая посуда. Временное пристанище не очень опрятного холостяка. И сам Гришка казался в этой обстановке картонной фигурой, которую притащили на ярмарку на потребу публике.
– Устал я тебе объяснять. Вот еду я в транспорте, и, понимаешь, уставится на меня какой-нибудь немец и смотрит… И думает, вшивый иммигрант… У нас тут и так все разваливается к чертовой матери, пять миллионов безработных, а тут еще ты – получатель социальной помощи. А когда ты где-нибудь с акцентом говоришь… Ты видела их морды? Не, ну скажи, оно тебе надо?! Они, даже поняв тебя, делают вид, что не расслышали! «Повторите, пожалуйста, еще раз. Я вас плохо понимаю…» Тьфу, уроды!
Эту песню мы уже слышали. Много раз и в разных вариациях. Вряд ли сегодня Гришка выдаст что-то принципиально новое. Чуть-чуть не доиграв до антракта пару реплик, я сухо пожелала ему счастливого пути и удалилась.
