«Ну что, доктор, скоро? Надоело лежать в плотной группировочке». Спортсменка. Терпеливая.
«Крепче нажимайте! Сильнее!» — голос за моей спиной. Это моя наставница Нина Николаевна. Она хирург еще с фронтовых времен. Видала виды. Надавливаю. «Трэк!» Прошел. «Ой!» — вскрикивает пациентка. Ее зовут Люда. Людмила Терещенко. Хохлушка. Действительно терпеливая. Все хорошо. Ликвор получен. Прямо струйкой в пробирку набрался. Давление ликвора измерил, здорово повышено. Где-то давит. Заклеил прокол, повернул на спину: «Отдыхай».
Выхожу из процедурной. Нина Николаевна с ехидцей: «Что-то вы, доктор, уж очень миндальничаете с пациенткой, сюсю-мусю разводите. Нельзя так. И ручку поглаживаете якобы для успокоения. Смотрите, доктор! Это все во вред больной». Я густо краснею. Даже уши светятся. У меня таких мыслей и не было. Просто пожалел симпатичного человека. Однако женщину, не мужчину. Я же его не гладил бы. Хотя почему ей во вред? Непонятно. Ну да ладно. Замнем для ясности.
Иду по коридору в ординаторскую, размышляю. Люду на каталке отправили в палату. Каталки тогда были старые, погромыхивают. Она мне рукой помахала. Я кисло улыбнулся. Под контролем неусыпного ока наставницы, как еще можно улыбнуться?
Навстречу какой-то высокий большой человек. Халат накинут на плечи. Явно посетитель. Заговорил басом: «Володя, ты? Сто лет, сто зим! Как тут оказался?» Всматриваюсь, но не узнаю. Что-то знакомое, а вспомнить не могу. Витька Богданов! Вместе учились в физкультурном институте. Легендарная личность, тоже парашютист. Заматерел, плечи — косая сажень, лицо обветренное, бас откуда-то из глубины поднимается. Настоящий мужчина.
В те ранние пятидесятые он прославился на всю страну. Во время прыжка — спас товарища. Уже не помню деталей, у того что-то случилось со стропами, зацепились и перекрутились, в общем, человек был на волосок от гибели. Витька, рискуя жизнью, его распутал и вместе приземлился. Герой! Его наградили боевым орденом Красной Звезды. Представляете? На втором курсе советского вуза получить орден? Эта история в те времена нас очень всех взбодрила. А над Витькиной головой просто ореол светился. Вот какие у нас были однокашники!
Обнялись, похлопали друг друга по спинам. Я только до лопаток дотянулся. «А я здесь жену навещаю, у нее должна быть операция. Часом не знаешь Люду Терещенко?» — «Я как раз ее лечащий врач, только что пунктировал. Вон ее на каталке повезли». — «Вот здорово! Ты уж за нее похлопочи. Она девка хорошая, чемпионка мира. Только очень уж шебутная, непоседа. С хирургического стола может спрыгнуть. Ей все равно с чего спрыгивать, чемпионка мира. Ты уж за ней приглядывай». Он пожал мне руку своей огромной пятерней и пошел в палату к жене.
