— Чего у вас за семейные разборки? — это Мезальянц решил наконец вмешаться.
— Юся сожалеет, что вы никогда не получите предметы, — сказал я. — Мы почти прибыли.
— В смысле? — не поняла Викса.
— Наш предводитель собирается выбросить за борт артефакты, — объяснил Мезальянц. Он все еще не верил. Старался не верить.
— Все? — ахнула Викса. — Они же волшебные!
— Барсука тоже выбросишь? — уточнил Иван Иванович.
— А что не так с барсуком?
— Ну, ты же сам откопал покойную бабушку, чтобы его снять, и это лишь затем, чтобы выбросить его в океан?
— А вам-то это откуда известно? — спросил я.
— Откопал покойную? — Вика посмотрела на меня не то с ужасом, не то с восторгом. — Правда, что ли?
— Правда, — отмахнулся я. — Бабушке он уже не был нужен. Так откуда?
— Да так, догадался, — сказал Иван Иванович. — Если она тебе ничего не дарила, значит, ты сам взял. И вот так, просто?..
Странная у него логика, но ведь и впрямь угадал.
— Да, — кивнул я и шагнул к фальшборту.
— Погоди, погоди. — Мезальянц поднял руки кверху, все еще надеясь меня удержать. — Егор, не делай глупостей, с этой штукой можно не только все ломать, с ней можно и порядок навести.
— В отдельно взятой стране, — добавил Татарин.
Он, видимо, только выспался после ночной вахты, и был настроен пошутить.
— Не вмешивайся, — рассердился Мезальянц. — Вы что тут все, не понимаете? Это шанс, шанс сделать все так, как надо. Стоит приказать, стоит только ногой топнуть, и исчезнут воры, убийцы, предатели и лодыри.
Ишь, как заговорил. Он что, всерьез?
— И все строем ходить будут, и петь хором, и пятилетку в три года, — согласился Глеб. — И все пойдет по плану.
— Да закройтесь уже! — крикнул Юся.
Все и впрямь заткнулись. Все смотрели на него. Юся, будто задыхаясь, прошептал, сглатывая после каждого слова:
— Не надо… так… делать… иначе… умрем…
Тут у него из носа хлынула кровь, и Юся отключился. Он отяжелел настолько, что я едва удерживал нас в вертикальном положении. Между тем качка усиливалась, волны становились все круче, катер уже скатывался с одной и буквально впрыгивал на другую.
— Глеб, помоги, — позвал я.
Татарин подхватил Юсю, и вместе мы спустились в каюту.
— Я правильно понял, что экзекуция откладывается? — спросил Глеб, пока мы спускали Юсю.
Вслед за нами в каюту спустились Викса с Мезальянцем, поэтому отвечать мне не хотелось. Да и откуда я мог это теперь знать? Больше всего меня сейчас беспокоило самочувствие брата. Даже не столько его самочувствие, сколько мое. Сами понимаете, такого рода привязанность, как у нас с Юсей, подразумевает только один исход — «… и умерли в один день».
