Расстояние между разносчиком и группой за крайним столом сократилось уже до нескольких метров. Застольный смех сопровождался легкой музыкой, доносившейся из-под тента внутренней части ресторана. А выше, на бульваре Круазетт, фланировали толпы радовавшихся декабрьскому солнцу людей.
Никто не интересовался группой, занимавшей крайний столик на деревянном настиле ресторана.
Сенегалец быстро оглянулся и, убедившись в своей безопасности, взял собранный механизм на изготовку.
Смех за столом прекратился, подавленный безотчетным предчувствием беды.
Труди взвизгнула, увидев вплотную подошедшего к ним разносчика. Его металлическая трубка, выступавшая из газеты, была направлена прямо на нее.
— У него ружье! — воскликнул Митцер, пытаясь подняться на ноги.
Трубка Сташинского, обойдя своим концом всех сидевших за столом, остановилась на Кушмане. Сенегалец нажал на спусковое устройство, выпустив смертоносные пары из капсулы с синильной кислотой.
— Внимание!
Развернувшись, чтобы иметь пространство для маневра, сенегалец, к своему удивлению, увидел молодого жандарма, спешившего к нему из ресторана. Реагируя на неожиданную ловушку, сенегалец запустил руку под куртку и вытащил спрятанный там пистолет. Жандарм, поняв, что это не простое ограбление, в панике потянулся за своим пистолетом, который никак не вынимался из кобуры.
Группа немцев рассыпалась в разные стороны. В явном замешательстве нападавший бросился назад, к столу. Труди Триммлер завопила еще громче: ей казалось, что пистолет снова направлен на нее.
Теперь уже многие посетители ресторана, привлеченные криками, вытянули шеи, чтобы наблюдать за драмой, которая развертывалась на кромке пляжа.
Дуло пистолета переместилось на Хайнриха Триммлера, и сенегалец нажал на спусковой крючок. Ничего не произошло. Предохранитель оказался на своем месте. Пистолет был не только старым, но и грязным, спусковой крючок совершенно не действовал.
В этот момент, вытащив наконец свой пистолет, выстрелил жандарм. Он промахнулся, но отвлек убийцу от его цели. Разносчик еще раз повернулся и теперь побежал к жандарму.
Со второго выстрела жандарм, скорее случайно, чем прицельно, попал разносчику в левый глаз, убив наповал. Смертельная судорога свела большой палец чернокожего, и ее сила высвободила наконец предохранитель. Разносчик уже падал, когда очередь крупнокалиберных пуль из его пистолета прошила грудь Вилли Кушмана и выбросила тело с деревянного настила на песок.
