А затем выползают зеваки, целая армия простых людей, которые хотят всего лишь полюбоваться развертывающейся перед ними картиной, как будто созерцание этой экстатической процессии жизни делает их ее составной частью. И толпа нарастает, живая масса переполняет Круазетт.
Хайнрих Триммлер вышел в этот бурлящий мир из относительного спокойствия отеля «Карлтон». Натурализованный американец, немец по рождению, шестидесятидевятилетний преуспевающий ученый, Триммлер проводил рождественские праздники в Каннах, используя свой месячный отпуск, чтобы хоть на время забыть «культурную пустошь Америки», как он выражался. Прожив в Калифорнии свыше сорока лет, он остался по духу европейцем. Американский стиль жизни был ему не по вкусу. Жена его, Труди, элегантная блондинка, только на несколько месяцев младше мужа, шла рядом. Они выглядели шикарной парой. Он был в голубой с белыми полосками рубашке и в белых хлопчатобумажных брюках, она — в пестрой шали, накинутой на темно-голубой спортивный костюм. Можно было сразу сказать, что они не являются частью галдящей толпы, а представляют мир богатых на Лазурном берегу.
Триммлер вел жену под руку через большую входную арку отеля вниз по ступенькам на улице Круазетт. Он указал ей на залив, где ночью стал на якорь американский авианосец.
— Как в портовом городе, — сказал он с американским выговором, все еще носившим заметные немецкие следы.
— Надеюсь, что они будут хорошо вести себя, — заметила Труди.
Обычно американские моряки ведут себя нормально, получая увольнение в город, но время от времени возникают драки, вызываемые чрезмерной выпивкой и женщинами.
— Надеюсь, дорогая, — ответил он, выводя жену на узкую полоску песчаного пляжа, которая принадлежала исключительно отелю «Карлтон» и его гостям.
Они прошли к ресторану, часть которого была покрыта тентом, но большинство столиков находилось на открытом деревянном помосте, завершавшемся спуском к воде.
— Прекрасный день. Вот так бы всегда, — сказал экспансивный метрдотель, когда, узнав Триммлеров, поспешил поприветствовать их.
— Очень хороший, очень хороший, — снизошел Триммлер.
— Ваши гости уже прибыли, — сообщил метрдотель, показав рукой на удаленный столик у воды. — Побывали в казино прошлым вечером?
— Да, конечно.
— Надеюсь, это был удачный для вас вечер.
— Безусловно, — соврал Триммлер. Он взглянул на Труди и улыбнулся. В действительности вчерашняя игра в баккару стоила ему более трех тысяч долларов. Но этой информацией он не собирался делиться с женой.
