– Встал и ушел. Больше не сказал ни слова. Ни единого, и так уже неделю. Не позвонил, не написал в личку. Я вообще не знаю, как реагировать. Я что, такая страшная? Или на меня порчу навели?
– Да все с тобой в порядке! – возмутилась Яна.
– В общем, я записалась к врачу. Ну, будем! – Ирина демонстративно подняла банку и чокнулась с камерой.
На секунду на экране не было ничего, кроме темного пятна, потом картинка снова стала четкой. Ирина сидела и смотрела в окно. Было видно, что она недавно плакала, все лицо было опухшим и каким-то помятым. Наверное, и не спала.
– В платную? – уточнила Яна.
Ирина очнулась и повернулась к компьютеру.
– А в какую? Чтобы мне полматки оттяпали? Нет уж. Все прилично, я отзывы почитала. Народ говорит, что вообще ничего не чувствуешь. Вакуумный аборт – и все такое. Или вообще медикаментозный, как врач скажет. Мне еще и больничный дадут.
– Да уж. Жалко.
– Кого? Меня должно быть жалко. И потом, я тут видела выступление одного священника.
– Только не говори мне, что священник одобрял аборты, – фыркнула Яна. Каким-то образом она считала себя вполне верующей, хоть и не ходила никогда в церковь, не считая Пасхи и нескольких случаев, когда ставила свечку Николаю Чудотворцу, если ей было что-то очень нужно.
– Нет, конечно. Но он сказал, что аборт – это вообще мужской грех, а не женский. Что женщина за это сполна расплачивается, что она мучается, переживает, и все. А этот мой козел просто встал и ушел. И думает, что для него это ничего не значит. Что он не имеет к этому никакого отношения. Вот уж нет. Это его грех – не мой.
– Как-то это все неправдоподобно, – пожала плечами Яна.
– Священник сказал. В общем, потом, я думаю, надо будет как-то собой заняться. Я вот думала в Египет потом поехать. Ты, кстати, в отпуск не собираешься? – Ирина отошла от экрана, раздался характерный звук открывающегося холодильника, и через секунду она вернулась с новым коктейлем в руке.
– Нет, в Египет не поеду. Я сухую эту жару ненавижу, мне там очень плохо.
– Странно. Мне, наоборот, просто чудесно. Это тут я чувствую себя ужасно, в этой слякоти и сырости. Как микроб какой-то.
– Ну, это да. Если б я могла, я бы в Италию поехала.
– Знаешь, губа не дура. А у меня денег на Европу нет. Там сейчас вообще кризис, дорого все… – Тут изображение померкло, вернее, застыло на месте, а речь стала проходить с какими-то металлизированными искажениями. Они попытались еще немного поговорить, но звук бесил, а изображение и вовсе зависало и задергалось. В общем, закончили. Потом, правда, Янка выяснила, отчего Интернет обрубился. Потому что сынок ее пришел домой и тут же, ни о чем не спрашивая, врубил торренты
