Отражение улыбается мне, трогает пальцем мой дождевик, затем засовывает палец в рот и выносит вердикт:
— Соли не хватает!
Мое отражение улыбается и отворачивается. Я смотрю на Риту.
На ней васильковый пуловер с углубленным вырезом, черная рубашка, синие джинсы и черные ботинки.
На губах помада тона «сочный розовый». Как детская жвачка.
Шарфа нет, перчаток тоже. Швы на горле и запястьях, черные на фоне бледной кожи, выставлены напоказ. Выглядит она сногсшибательно.
Мы улыбаемся, не произнося ни слова. Точнее, слов не произносит Рита; что же до меня — я не мычу и не хрюкаю. Мы понимаем: нас обоих привела сюда какая-то смутная идея. Почему обоих? Почему именно сегодня? Важно не это. Важно было дойти досюда. И не испугаться.
Рита берет меня за правую руку и ведет прочь от магазина, в глубь городка. С моего лица не сходит улыбка. Я словно на первом свидании и не могу поверить, что оно состоялось. Я взволнован, возбужден и уверен в себе — давно такого не испытывал. Мельком гляжу на Риту — она тоже улыбается.
По дороге мы молчим, сторонимся людей, чтобы не нарваться на скандал, и все равно притягиваем всеобщее внимание. Можно подумать, мы на вручении «Оскара» идем по красной дорожке. Разве что зовут нас не Том Круз и не Кэти Холмс.
Там и сям, словно аплодисменты, раздаются удивленные и испуганные возгласы. Оскорбления следуют безостановочно, как фотовспышки. Один подросток швыряет одноразовый стакан и обливает меня корневым пивом, другой запускает пончик с джемом. Человек с мобилкой в руках вызывает полицию. Несколько мгновений спустя под приближающийся вой сирен из-за угла появляется фургон службы отлова бродячих животных и летит в нашу сторону.
Это самый восхитительный день за все время моего существования.
Все зомби обязаны зарегистрироваться в окружном департаменте воскрешения трупов, при этом нам выдается идентификационный номер. Разрешение. Вроде того, что люди получают на содержание кошки или собаки. В моем разрешении указаны имя, адрес, телефон и идентификационный номер — 1037, который означает, что я — одна тысяча тридцать седьмой член сообщества нежити округа Санта-Крус, которому выдано разрешение.
Как правило, разрешения носят на цепочке — как собачьи жетоны с регистрационными номерами или полицейские значки. И это, я уверен, оскорбляет и собак, и полицейских. Некоторые зомби цепляют номера на браслеты, другие — любители нарушать общественный порядок — и вовсе отказываются их надевать. Ведь значок помогает не только опознать зомби и вернуть его домой, но еще и отследить дебоширов. А не каждому зомби захочется, чтобы его нашли. Не у каждого есть куда возвращаться. Да и родители не у всех такие понимающие, как у меня.