Движение на дороге небольшое, и за пределами Соквел-виллидж магазинов нет, но, несмотря на непогоду и костюмы, все-таки приходится быть настороже, поэтому мы стараемся держаться в тени и прятаться от проносящихся мимо автомобилей.
Похоже, для Джерри прятки от живых — увлекательная игра. Даже если поблизости нет машин, он крадется за мусорными контейнерами, деревьями или телефонными столбами, перебегая от одного к другому, а затем прижимается к забору или стене и делает рывок до живой изгороди. Ни дать ни взять, полоумный бес.
Ночью с наибольшей вероятностью зомби найдутся на кладбище, а ближайшее расположено примерно в миле отсюда по Олд-Сан-Хосе-роуд. Там похоронена Рейчел. Раньше я часто ходил на ее могилу, но в последнее время — недели этак две — не был ни разу. Наверное, я должен чувствовать себя виноватым, однако почему-то не чувствую. Вероятно, я учусь существованию в форме нежити. А может, меня отвлекает некая двадцатитрехлетняя зомби.
— Энди, а, Энди, — зовет Рита и замедляет шаг, чтобы идти рядом, пока Джерри перебегает под дождем с одной стороны шоссе на другую. — Ты иногда думаешь о боге?
Впервые за три недели, что мы знакомы, Рита обращается ко мне с вопросом. Даже если бы я мог говорить, я все равно запутался бы в словах, придумывая, что ответить.
Просто качаю головой. Пока я не воскрес, я был сомневающимся атеистом, и винить бога в том, что со мной произошло, не могу, но и благодарить не собираюсь — мой случай уж точно к божественным чудесам не отнесешь.
— А я думаю, — говорит Рита. — Представляю, как он сидит в огромном массажном кресле и попивает нектар, или мед, ну или там пиво. Смотрит широкоформатный телевизор — ждет, что случится дальше. Типа ставит опыт.
Как будто в ответ с хмурого неба доносится раскат грома. Я гляжу на Риту: волосы у нее мокрые, кроличьи уши поникли, но ей и дела нет.
— Порой мне кажется, что вся наша планета — один большой эксперимент. Огромный лабиринт, а мы в нем — мыши, которые из кожи вон лезут, чтобы найти сыр.
Она оборачивается ко мне, и мое сердце замирает. Взгляд темных глаз словно пронзает меня насквозь, по бледному лицу катятся капли дождя. В рассеянном свете фонарей, что горят в квартале от нас, она кажется почти бесплотной. Красотка-зомби из журнала «Плейбой».
— По-твоему, я несу чушь?
Мотаю головой, пожалуй, слишком усердно, а Рита смеется, не отводя от меня взгляда, и дождь ничуть не мешает. Восторг переполняет сердце — она улыбается мне, первый раз за несколько месяцев.