– Мне нравится его письменная форма.
– Ты знаешь иероглифы?!
– Да, хотя я еще учусь… У меня есть друг по переписке из провинции Ганан, он и учит меня китайской письменности. Он студент и в некоторой степени отшельник.
– О чем же вы переписываетесь?
– О музыке, о чем же еще? Он играет и сочиняет музыку для гузенга. Это разновидность китайской гитары. В отличие от более старой и более традиционной гукин, которая имеет семь струн, гузенг имеет от шестнадцати до двадцати пяти струн. Этот парень исполняет на ней очень сложные и красивые композиции.
Кэсс вовсю щебетала. Она все еще нервничала по поводу того, что ей придется уехать из дому, впустив в него рабочих, но уже была готова сделать это. Он гордился ею.
– А как вы посылаете друг другу свою музыку?
– По Интернету. – Она рассмеялась, но Нео показалось, что ей было не смешно. – Может быть, это покажется тебе странным, но со своими друзьями я общаюсь по Интернету, а не в реальной жизни.
Это не было странным, это было прискорбным. Однажды он поможет ей понять разницу.
– Ты когда-нибудь хотела поехать к нему в гости?
– Да.
– И, естественно, не поехала.
– Я поеду. Хотя для меня это не так легко… Я могу путешествовать инкогнито, но у меня нет попутчика.
– Значит, тебя волнует не только то, что тебе придется покинуть свой дом?
Она молча пожала плечами и вернулась к своему завтраку.
Но Нео не хотел оставлять эту тему:
– Ты не хочешь, чтобы в тебе признали Кассандру Бейкер, всемирно известную пианистку и композитора Нового времени.
– Нечто в этом роде.
– И ты не открываешь дверь слесарю.
– Отец всегда говорил мне, что я патологически стыдлива.
По ее тону Нео догадался, что отец считал это помехой для карьеры своей талантливой дочери.
– Ты всегда была стыдливой?
– Мать говорила, что в раннем детстве я была очень веселой и общительной. Именно поэтому они и узнали, что у меня есть музыкальный талант. Я всегда старалась развлечь их и в три года уже играла на пианино. Ту музыку, которую запомнила на слух.
– Это потрясающе!
– Так говорили и мои учителя.
– Они начали обучать тебя музыке уже в три го да? – Он не смог скрыть изумления.
– Мать заболела, и мои родители, насколько я могу догадаться, решили с помощью уроков отвлечь меня, чтобы я не отнимала много времени.
– Значит, ты целыми днями играла на пианино?
– Да.
– А сколько времени ты проводила с родителями?
– Я точно не помню. – Нечто в ее голосе говорило ему о том, что она не хочет сказать ему правду. – Пару часов утром и пару часов вечером, перед сном.
