– Но он, как и большинство из нас, заинтересован также в финансовом успехе.
– О, я думаю, что тебя мотивируют не только деньги. У меня ощущение, что ты, как богатый человек, больше ценишь власть.
– Ты так считаешь?
– Да. Ты носишь мантию контроля над всем и каждым с видимым удовольствием.
– Да, это правда, но почему ты сказала мне об этом? – В его тоне слышалось откровенное любопытство, без всякого оттенка настороженности.
Она рассмеялась. Не могла себя сдержать. А затем рассмеялась еще громче. Когда в конце концов Кэсс справилась со своим безудержным весельем, она поняла, что на другом конце провода уже давно молчат.
– Ты слушаешь меня?
– Да. Ты закончила смеяться?
– Э… Думаю, да.
– Это для меня тоже в первый раз.
– Что?.. – растерялась Кэсс.
– То, что надо мной смеются. Даже Зефир не умеет это делать.
– О, не может быть. Ты споткнулся, упал, а твой лучший друг не смеется?
– Я никогда не спотыкаюсь и не падаю.
– И ты никогда не проливаешь соус себе на рубашку, когда ужинаешь в ресторане?
– Никогда.
– И ты никогда никого ни с кем не путаешь, что бывает очень смешно?
– Никогда.
– Ты говоришь так уверенно, будто так оно и есть.
– Я никогда не говорю того, чего нет на самом деле.
Какое самомнение!
– Даже когда ведешь переговоры о покупке недвижимости?
– Я никогда никого не обманываю.
– О… – Она занервничала. – Может быть, мне надо извиниться перед тобой за то, что я посчитала тебя смешным?
– В этом нет необходимости, но я ценю, что ты понимаешь шутки.
– Тебя.
– Я – это шутка? – спросил он странным голосом.
– Э… да.
– Объясни.
– Нео, с самого начала, как только мы познакомились, ты мною руководишь. И твой контроль простирается на самые сокровенные психологические секреты.
– Я не контролирую никакие психологические секреты, – ответил он с явным возмущением.
Кэсс снова чуть не рассмеялась, но остановила себя, сильно прикусив нижнюю губу.
– Но ведь ты только что сказал, что контроль доставляет тебе удовольствие.
– Я ослабляю его, когда это необходимо. Вчерашний день доставил неприятности нам обоим.
– Я не хочу менять свой дом для себя.
Она вообще ничего не хотела менять в доме. Кэсс прожила здесь всю жизнь и чувствовала себя прекрасно. Даже когда стала жить одна после смерти отца.
– А если бы этот наглый репортер, который взобрался к тебе на балкон, разбил бы балконные двери и проник к тебе в спальню? Он мог бы легко сделать это.
– Я думаю, что подобное не скоро повторится. А может быть, никогда.
– Ты – знаменитость. Ты можешь быть скромницей, которая редко появляется на публике, но с каждой продажей твоего альбома ты приобретаешь очередного поклонника. Их становится все больше и больше. Вчерашний инцидент может повториться, и очень скоро.
