Домашние роды | страница 13



- Вы все знаете ситуацию, - начал Боб, он совсем пожелтел, как при желтухе, но люди помнили, что из четырех его дочерей на острове осталась одна. Остальные жили в городах... на материке.

Но, с другой стороны, у всех были родственники на материке.

- У нас на Дженни только одно кладбище, - продолжал Боб, - и пока на нем все спокойно, но это не значит, что так будет всегда. У нас ничего не произошло, но в многих местах... мне кажется, если гдето это началось, нам тоже этого не избежать.

По спортивному залу начальной школы, единственному помещению, которое могло вместить всех, пробежал гул одобрения. Мужчин собралось человек семьдесят, начиная от Джонни Крейна, которому толькотолько исполнилось восемнадцать, до Френка, двоюродного дедушки Боба, который в свои восемьдесят ходил со стеклянным глазом и жевал табак. Плевательницы в спортзале, конечно же, не было, поэтому Френк Даггетт принес с собой пустую баночку изпод майонеза, чтобы сплевывать в нее сок. Что он и проделал, прежде чем заговорить.

- Переходи к делу, Бобби. Это не предвыборная кампания, нечего тратить время зря.

Вновь зал одобрительно загудел, а на щеках Боба выступил румянец. Какимто образом дедушке всегда удавалось выставить его круглым дураком, а он ужасно не любил, когда его: а) выставляли круглым дураком; и б) называли Бобби. Он уже не ребенок, черт побери, а уважаемый гражданин, владеющий немалой собственностью. И он же еще материально помогал старому пердуну покупал ему эту гребаную жвачку!

Но всего этого сказать он не мог, потому что глаза старого Френка уже превратились в две ледышки.

- Ладно, - кивнул он. - К делу. Дежурить будем по двенадцать человек. Прежде всего составим список. Смена каждые четыре часа.

- Я могу стоять на вахте больше четырех часов! - громогласно заявил Мэтт Арсенолт, и, как поняла Мэдди со слов Дэйви, после собрания Боб пожаловался, что такие вот бездельники, живущие на пособие, вроде Мэтта Арсенолта, никогда не решились бы подать голос в присутствии приличных людей, если этот старикан не называл его Бобби, словно он мальчишка, а не солидный мужчина, которому через три месяца стукнет полтинник.

- Может, сможешь, а может, и нет, - ответил ему Боб, - но народу у нас достаточно, и никто не должен заснуть на дежурстве.

- Я не собираюсь...

- Я же не говорил, что ты заснешь, - прервал его Боб, а по взгляду, брошенному на Мэтта Арсенолта, чувствовалось, что думал он как раз о нем.