Диагноз и другие новеллы | страница 18



Врач осмотрел её. Сначала, естественно, лимфатические узлы, а потом всю целиком. Он назначил ей полное медицинское обследование.

Он расспрашивал ёе о чём-то, вроде связанном с едой.

Потом у неё взяли один за другим анализы крови, целый набор. Она и не знала, что можно сделать столько разных анализов крови.

Через несколько дней её опять вызвали к врачу. Эго было в понедельник перед Пасхой.

За осторожными высказываниями врача она почувствовала: что-то неладно, что-то в самом деле было неладно.

— Ты не совсем здорова, нет…

При этом он как-то странно посмотрел на неё… Потом, на следующий день, провели рентгеновское обследование, делали снимки. Это было в среду перед Пасхальными праздниками.

Енни знала, что рентген опасен. Но то, что вся атмосфера в институте Рентгена окажется так опасна, так радиоактивна!..

Она обратилась к женщине среднего возраста у стойки и назвала свою фамилию… потом фамилию врача. Сестра тут же нашла серый конверт со снимками — словно бы она целый день только и делала, что ждала, когда она — Енни — явится забрать их.

В большом конверте лежал меньшего размера белый конверт. Сестра вынула оттуда справку в формате А5 с текстом, напечатанным на машинке. Пациентка успела только заметить, что несколько строк сестра подчеркнула, прежде чем сунула лист в большой конверт со снимками. Сестра так странно посмотрела на неё, протягивая конверт с просьбой передать его врачу…

Енни выбежала на улицу, где ещё долгое время простояла с конвертом в руке.

Она была так одинока, так одинока, абсолютно, до мозга костей!

Она стояла, держа в руках свой внутренний портрет. Насколько он бесконечно важнее её портрета внешнего!

Конверт был запечатан. Надпись гласила: ДЛЯ ВРАЧА. ВСКРЫТЬ ТОЛЬКО ВРАЧУ.

Нет, ей надо вести себя как можно более пристойно. Енни была не из тех, кто совершает что-либо опрометчивое в приступе аффекта. Ей следовало быть надёжным курьером. Её внутренний портрет необходимо отдать врачу в нераспечатанном виде.

Несмотря на это, было бы глупо провоцировать врача. Это могло отразиться на диагнозе…

А правда заключалась в том, что ей не хотелось медлить, ей хотелось тут же сломать печать, если б она только посмела. Ведь кто такой врач? Разве это тело не её?

И она снова записалась на приём. Её тут же записали.

— Приходите, только сразу, — сказала сестра.

У сестры, пожалуй, имелись свои информационные каналы. Было достаточно ясно, где она — Енни — находилась. От этого никуда не убежать.