такта и т. п., включая и сочувственное понимание других людей, как и от всех прочих их способностей. Нет ничего более практичного, чем социальное воображение; не иметь его — значит, не иметь ничего. Оно необходимо людям всех профессий и занятий — механику, фермеру и торговцу, так же как юристу, священнику, президенту железнодорожной компании, политику, филантропу и поэту. Каждый год тысячам молодых людей отдают предпочтение перед другими тысячами при назначении на ответственные посты, в основном благодаря их личной проницательности, которая свидетельствует об их деловой хватке и перспективности. Без «размаха», который подразумевает главным образом сильное воображение, нельзя ничего добиться в этом мире. Сильные мира сего, как бы мы ни осуждали направленность их симпатий или те цели, которые они преследуют, — очень примечательные люди, а вовсе не какие-то ненормальные создания, как о них иногда говорят. Я знавал множество таких людей, и все они по-своему выделялись из массы масштабом и уровнем своей личности.
Человек твердого характера и воли, который понимает наш образ мыслей, несомненно, имеет влияние на нас. И такого влияния полностью избежать нельзя: ведь если он понимает нас, то может заставить понять и себя — с помощью слова, взгляда или других символов, которые мы оба связываем с общими для нас чувствами и представлениями, — и таким образом воздействовать на нашу волю. Симпатическое влияние сказывается на течении наших мыслей и воздействует на наше поведение так же неизбежно, как вода — на рост растения. Родственная душа может зажечь систему огней, если воспользоваться примером из прошлой главы, и таким образом изменить ментальное освещение. В этом состоит природа любой власти и лидерства, как я попытаюсь объяснить более подробно в другой главе.
С другой стороны, симпатия, в принятом нами широком смысле, определяет и моральный облик человека, позволяя нам оценить меру его справедливости и доброты. Справедливость, доброта, правильность — как их ни называй — это, конечно, не нечто существующее само по себе, а сложный сплав различных импульсов, исходящих от жизни, и расцвеченный ею. Мы не сочтем справедливыми мысли и поступки человека, если он не исходит из тех же, в основном, побуждений, что и мы сами. Если он разделяет чувства, которые, как нам кажется, отвечают самым высоким требованиям, то естественно ожидать — если это человек твердого характера, — что он останется верен им в своих мыслях и действиях. Быть честным, общественно активным, патриотичным, Щедрым, великодушным и справедливым означает, что данный человек — крупная и яркая личность, руководствующаяся симпатическим т. е. воображаемыми, мотивами, которые у людей помельче слабы или отсутствуют. Такому человеку доступны высшие чувства и присуща широта мышления. И видя по его поведению, что он движим подобными мотивами, что они определяют принимаемые им решения, мы, наверное, назовем его добрым. Что значит делать добро в обычном смысле слова? Не значит ли это помогать людям отдыхать и работать, реализовывать здоровые и полезные склонности человеческой натуры, давать игры детям, образование молодым, рабочие места мужчинам, домашний очаг женщинам и покой старикам? И именно симпатия заставляет человека желать и стараться делать это. Тот, кто достаточно великодушен, чтобы жить жизнью народа, будет воспринимать чаяния любого класса как свои собственные и делать все возможное для их удовлетворения так же естественно, как он ест свой обед. Представление, будто доброта — это нечто, что существует отдельно от обыкновенной человеческой натуры, пагубно; доброта — всего лишь более полное ее выражение.
