— Ну, хорошо, — согласилась Екатерина, — попробую договориться прямо при вас, я жду его с минуты на минуту. А вы, генерал, присядьте вон в то кресло. Кстати, заодно проверю вашу мужскую силу.
Простодушный генерал околичностей не любил, все воспринимал буквально и, конечно же, удивился: как?
— У меня для сего дела есть свой аппаратус, — призналась императрица, чем привела генерала в такое замешательство, что он смог исторгать лишь односложные слова.
— Как? — повторил он.
— Весьма просто.
— Когда?
— Прямо сейчас.
— Где?
— Да вон же в кресле.
— При всех?
— Испугались? А еще пели мне тут про казачью удаль.
— Ну раз так, гляди, матушка…
— Сударь, — обратилась Екатерина к мастеру, — приведите генерала в надлежащий вид.
— Пожалте сюда, ваше превосходительство, — ласково заговорил старик. — Мундир извольте снять, он у вас тяжелый, давить будет. Сабельку тоже отстегните, чтоб не мешала управляться. И сапоги… очень уж в них несподручно. А штаны не надо, это самый крайний случай.
Он усадил генерала в кресло, стал пристегивать ремни и что-то объяснять, затем подошел к императрице и доложил о готовности:
— Теперь, матушка-государыня, он по вашему слову силу свою начнет изъявлять.
— И как же мы узнаем результат?
— Вы за правым шаром следите, к нему стрелка будет подниматься. Коли дотянется и шар лопнет, значит здоров его превосходительство и годен службу справлять далее.
— На что ж другие шары?
— Они для других промыслов. У каждого промысла, извольте заметить, своя работа и свои органы в деле. Писцу, скажем, ноги не шибко нужны, ему главное, чтобы пальцы писали да спина гнулась, ну и, понятно, то, что пониже. Для полицейского же это место вовсе даже лишнее, ему руки-ноги надобны да горло, а солдату опричь того и голова, чтоб было на чем кивер носить. Раз так, то и шары на разной высоте, не след же кенаря и орла одним аршином мерить.
Императрица нашла такое устройство разумным и приказала приступить к делу. На кресле начала совершаться работа, оно заскрипело, и скоро один из шаров лопнул, издав громкий хлопок.
— Вижу, вы и впрямь молодец, — похвалила его Екатерина. — И все-таки не могу понять, как такой отважный человек может верить нелепым слухам о Шешковском? Ежели такое и в самом деле имело место, уже давно бы кто-нибудь пожаловался.
— Боятся, ваше величество, да и как докажешь?
— Если все так, как вы говорите, то доказательства налицо.
— Верно, налицо. Только никто это лицо выставлять не хочет. Стыдно.
