– Я вырос в Мэне… но можно сказать, что никогда там не жил. Там, откуда я родом, каждый может так сказать.
Вертолет зависает над побережьем, краем суши, и тогда начинает доходить смысл слов Майка. Леса вдруг исчезают, мелькнула серо-синяя вода, она бьется и кипит на скалах и мысах… и вот уже под нами только вода, и вода до тех пор, пока…
Наплыв. Литтл-Толл-Айленд (с вертолета). День.
Из-за горизонта выплывает и стремительно движется к нам Литтл-Толл-Айленд. Уже видна суета у причалов, привязывают или затаскивают в сараи лодки для ловли омаров. Суда поменьше уже убрали с воды по городскому слипу. Теперь их оттаскивают подальше на четырехколесных тележках. На причале мальчишки и молодые люди постарше несут ловушки для омаров в длинный потрепанный сарай с вывеской «ГОДСО: РЫБА И ОМАРЫ». Слышен смех и возбужденный говор, по рукам ходят бутылки с чем-то явно теплым. Надвигается буря. А это всегда вызывает возбуждение – когда буря только надвигается.
Возле сарая Годсо стоит аккуратный домик местной добровольной пожарной охраны как раз на две пожарные машины. Одну из них сейчас моют снаружи Ллойд Уишмен и Ферд Эндрюс.
Атлантик-стрит уходит в город вверх от причалов. Линиями вытянулись красивые домики Новой Англии. К югу от причалов – лесистый мыс, и зигзаги обветшалой деревянной лестницы ведут к воде. К северу вдоль побережья тянутся дома народа побогаче. На дальней северной оконечности стоит маяк высотой футов сорок. Он автоматически зажигается и гаснет, и свет его на фоне дня бледен, но различим.
Наверху – длинная радиоантенна. И снова мы слышим голос Майка:
– Люди с Литтл-Толл-Айленда платят налоги в Огасту – как и прочие. На автомобильных номерах у нас нарисован омар или гагара – как и у других. И болеем мы за команды Университета штата Мэн, особенно за женские баскетбольные – как все…
На рыбачьей лодке «Счастливица» Санни Бротиган запихивает сети в люк и задраивает крышку. Рядом Алекс Хабер привязывает «Счастливицу» толстыми канатами. Слышен голос Джонни Гарримана из-за кадра:
– Санни, задрай получше. В прогнозе говорят, она приближается.
Джонни выходит из-за рубки, глядя в небо. Санни поворачивается на его голос:
– Они каждую зиму приходят, Большой Джон. Повоют и уходят. И всегда потом бывает июль.
Санни пробует люк и ставит ногу на трап, глядя, как Алекс закрепляет последний узел. Позади них к Джонни подходит Люсьен Фурнье. Он наклоняется над трюмом добычи, открывает люк и заглядывает. Звучит голос Алекса Хабера.
