Я посчитал, что настало время раздачи слонов. За выдающиеся успехи (в приказе эта фраза была растянута на полстраницы) авиатору Михаилу Ефимовичу Полозову присваивалось внеочередное звание сержант и выдавалась премия в пять тысяч рублей. Лично от себя я подарил ему мотоцикл. Теперь бывший ефрейтор шастал в парадном мундире, по пышности напоминающем дембельский прикид времен моей юности, то есть везде эполеты, аксельбанты и прочая хрень. Следовало задуматься о специальных авиационных значках и медалях.
Гоша тоже довольно быстро освоил новую технику, просто потому, что почти не летал на «Святогорах». Один из «Тузиков» оснастили девятьсот двенадцатым «Ротаксом». Теперь это был личный аэроплан главнокомандующего Императорским военно-воздушным флотом. Этот самолет уже мог пролететь без посадки до тысячи километров, а с дополнительным баком вместо пассажира — и больше. Впрочем, летал он мало, потому что и бензин, и масло для него приходилось таскать через портал. Но второй химзавод уже получил лабораторную партию тетраэтилсвинца, и до промышленного производства этого антидетонатора оставалось немного.
Пора было думать о расширении имеющейся летной школы, где народ будет учиться на «Святогорах», и о создании новой, где будут уже настоящие самолеты. Эта должна находиться подальше от столиц, но в то же время не очень далеко от железной дороги и большого водоема; мы с Гошей рассматривали окрестности Царицына.
— Я припоминаю, наш свежеиспеченный сержант родом как раз оттуда, — предположил Гоша и послал вестового за Мишкой. Вскоре под окнами послышался треск мотоцикла, и искомый казачонок возник в дверях.
— Проходи, садись, чаю будешь? — сразу сбил его с парадного настроя Гоша. — И кстати, откуда ты родом?
— Из Иловли, ваше высочество, это в восьмидесяти верстах от Царицына.
— В отпуск не хочешь съездить? — осведомился я.
— Я что, плохо летаю? — забеспокоился Мишка.
— Наоборот, очень хорошо. Вот я себе представляю такую картину: геройский авиатор Полозов приехал на побывку в родные края. В мундире, с медалями… надо, кстати, срочно вручить пяток, на мотоцикле… — Казачонок начал на глазах надуваться от гордости. — С бумагами за личной подписью августейшего атамана всех Казачьих войск… — «Сбавь обороты, а то он сейчас лопнет», — шепнул Гоша, а я продолжал: — Как ты думаешь, это произведет впечатление?
— Думаю, произведет, — солидно сказал геройский авиатор, но не выдержал тона: — Ух! Да мне вся Иловля завидовать будет!
