Горин согласился с ним.
— Убожество, — кивнул он на танцующих солдат. — Неужели и я докачусь до такой топтыгинщины?
— Вполне возможно. Ты уже начинаешь дичать в своей канцелярии, чураться нашего брата. Как же! Писарь-каптенармус! — расхохотался Новиков.
Николай Акимушкин сидел поодаль ото всех и грустно смотрел на Валю Леснову. А она даже не видела его. Она, кажется, никого не видела, кроме Андрея Бытнова.
— Коля, пошли на улицу, — пригласил Новиков дизелиста, — споем «Песенку о робинзонах».
Насмешник и балагур, а вот заметил, что товарищу не по себе, и тут же сбросил актерскую маску: «Коля, пошли на улицу».
Акимушкин невесело покачал головой: нет, ребята.
Мы вышли из клуба — я, Григорий, Шукур, Саша, Женя Попелицын с баяном через плечо.
— Дай-ка второй номер, «Робинзонов»! — попросил его Новиков и начал задорным тенорком:
Нет на карте белых пятен,
Вся земля давно обжита…
— А что, братва, если к Седьмому ноября концерт отгрохать? — предложил Саша. — Баянист есть, я за конферансье сработаю, Горин стихи прочтет. Девчат пригласим. А то как-то все у нас стихийно и несерьезно — трали-вали…
— Впервые слышу дельное предложение. Я согласен. Такой концерт дадим! — с пафосом воскликнул наш писарь.
С ним согласились.
— Кино будем смотреть? — спросил Новиков.
— Куда же деваться, если ничего лучшего нет, — вздохнул Горин.
Ребята возвратились в клуб, где Кузьма Родионов уже гасил свет. Докуривая сигарету, я задержался. Мимо меня быстро прошли Бытнов и Валя. Бытнов был одет в штатский костюм. На бортах его пиджака поблескивало столько спортивных медалей и значков, что даже завидно стало. Где и когда он успел получить их?
— Опять старье крутят, — послышался голос техника.
— Андрюша, а я не видела эту картину.
— «Ключи от неба»? Ничего интересного. Все надумано, приукрашено. Разве такая жизнь у ракетчиков? Бот она, смотри, жизнь-жестянка, в пустыне… Только разве такое покажут? Пойдем, подышим свежим воздухом.
— А может, все-таки в кино? — робко возразила девушка.
— Что ж, оставайся, я один погуляю.
— Ну хорошо, Андрюша. Как-нибудь в другой раз посмотрю…
Растоптав окурок, я шагнул в клуб и чуть не столкнулся с Николаем Акимушкиным. Он замер в двери, напряженно всматриваясь в темноту. «Вот оно что, парень! — мелькнула в голове догадка. — Плохи твои дела! Бытнов уже разговаривает с твоей зазнобой как хозяин…»
Я раздумал идти в кино. Медленно побрел по едва заметной дорожке. Ах ты, Коля-Николай, выходит, у тебя не все ладно с делами сердечными. У меня, брат, тоже…
