Туркестанские повести | страница 29



— Вот теперь я вижу, Новиков, что вы солдат! — Эти слова считали высшей похвалой командира стартовой батареи. — Пойдемте-ка покурим, друзья, а заодно и потолкуем, — кивнул нам Тарусов.

Из-за стены укрытия перепелкой выпорхнула Ритка, пятилетняя дочурка Тарусова.

— Папа, папа, — защебетала она, — нам телеграмма!

— Какая, доченька?

— Заклеенная. А в середине полоски, а на полосках — буквы. Мама прочитала. «Хвосты», — говорит, — надо ехать сдавать в ститут. На кого я вас оставлю?»

— И что же ты, Ритуля, посоветовала маме? — обняв дочурку, спросил капитан.

— Я сказала ей: папу оставь на самого себя, потому что он взрослый, а меня — на тетю Валю Леснову. Она хорошая, и мы с ней дружим…

— Мама согласилась? — улыбнулся командир.

Ритка покачала светло-русой головкой:

— Говорит, что Вале и так трудно: дежурит на теле… радио… Как это, пап?

— На радиотелеграфе.

— Правильно. На… телерадиографе дежурит, сама учится, а тут еще меня ей на шею цеплять. А я уже не маленькая, на шею цепляться не буду. Правда, пап?

— Ну, раз вы дружите с тетей Валей, придется поговорить с ней, — пообещал Тарусов. — Беги, доченька, играй.

Девочка убежала. Проводив ее долгим взглядом, капитан неожиданно сказал:

— Все учатся, Кузнецов, хотя некоторые и с «хвостами»… Попробуйте и вы осилить новиковскую машину. Если что не поймете, приходите ко мне.

Поднялся и ушел. Даже не спросил, согласен ли я. Без меня все решено. Я снова попробовал обидеться: выходит, не зря говорил Горин: «Солдату прикажут — обязан выполнить». Никаких «никак нет», только «так точно!» и «есть!». Сегодня тягач, потом пусковая установка, а там, глядишь, и в кабину радиолокационной станции запрут, во власть голубой абракадабры, где сидят колоссы технической мысли.

Саша бросил окурок в бочку, врытую наполовину в песок, и потянул меня за рукав:

— Вопрос, как говорится, исчерпан. Беру тебя на буксир. Лишнего я наговорил про тебя. Извини. А парень ты, видать, толковый. Пошли.


Как-то Новиков сказал:

— Если так пойдет, Володя, и дальше, через неделю-другую приму от тебя зачет и скажу Тарусову, чтобы сам проверил. И прощай тогда водовозка! Сядешь на мой ЗИЛ, а я пойду третьим номером в расчет пусковой установки. Вместе будем с Назаровым, Кобзарем, Быстраковым. Эх, что за парни! Отвернись-ка на минуту, — зачем-то попросил он.

Я отвернулся. Новиков загремел капотом и вскоре произнес:

— Готово! Заводи мотор!

Транспортно-заряжающая машина (ТЗМ), по сути, отличалась от моего ЗИСа только тем, что на ней был одноосный полуприцеп для транспортировки ракет да введены кое-какие усовершенствования в кабине, ходовой части и двигателе. Так что ЗИЛ я освоил быстро. Теперь оставалось изучить полуприцеп, научиться заезжать в ракетный окоп и выезжать из него. «Сто заездов — и будет все в порядке!» — обнадеживал меня Новиков.