— А мне — нет! — Я оттолкнула его обеими руками.
— Это мы быстро исправим! — Он схватил первое попавшееся полотенце, завернул меня и словно добычу выволок в коридор. — Где тут у вас кровать пошире?
— Надо закрыть воду!
— Обязательно, — сказал Майкл и вдруг рухнул на пол, а я — буквально сама собой — оказалась на нем верхом.
— Боже, — только и смогла сказать я, ощутив его пульсацию уже внутри себя. — О!.. Майкл! Еще!
— Нет проблем!
Его руки крепко сжимали мои бедра, и фантастически улыбались его губы. Мои глаза закрылись, но я все равно видела эту улыбку. Она принадлежала только мне! Мне! И он был мой, только мой!
— Ты мой! Мой! — закричала я, откидываясь назад и сжимая руками его напряженные ноги.
— Ну, еще, еще, Эле! Сделай так! Сильнее, сильнее!
Его улыбка вдруг оторвалась от его губ, запорхала, осыпая искрами темноту под закрытыми веками моих глаз, начала разрастаться, делаясь все живее и крупнее, и она была уже не только снаружи, но и во мне, живой мощью гуляя по всем моим внутренним объемам…
— Еще, Эле, еще! А ну-ка, Пришпорь меня пяткой!..
«Пяткой», «пришпорь» — это было слишком смешно и сбивало с ритма.
— Молчи! — Я зажала его рот рукой, а он вдруг втянул внутрь мои пальцы, влажно облизнув их.
От неожиданности я охнула, качнувшись в сторону и, видимо, сделала что-то такое, отчего Майкл зарычал, выпустил изо рта мою руку и опрокинулся на меня, помогая взлететь моим ногам к его плечам. Внутренняя улыбка разрослась до невиданных размеров. Мы покатились по полу. Вселенная дрожала, Майкл рычал и стонал, а я под этот стон и рычание летела, летела, летала, летела… Пламя. Темнота.
— Эй! Дорогая! Ты жива?
— Угу, — отозвалась я, постепенно понимая, что лежу на груди Майкла, и лизнула ее. — Это все правда, Майкл?
— Наверное, дорогая. Вставай. Пол холодный.
— Я не могу. — Кажется, я всхлипнула. — Я сейчас умру.
— Ну не придумывай, пожалуйста. — Он погладил мою спину, а его дыхание согрело мой лоб. — Вставай, вставай.
— Правда, Майкл. Так не бывает. Все слишком хорошо.
— Ха! — Он хмыкнул. — На самом деле, не очень. — И попробовал осторожно выбраться из-под меня. — Ну, Эле, поднимайся. Ты тяжелая.
— Да. Восемьдесят один килограмм. При росте сто семьдесят два. Это ужасно, но я ничего не могу поделать с этим, Майкл.
— Вот дуреха! Да я физиологически не выношу тощих! Мало того, что они вечно злые, потому что вечно голодные, так еще и уверены, что все должны восхищаться их силой воли! Ну поднимайся, тянет же по полу. — Он аккуратно придал мне вертикальное положение. — А Майклу Уоллеру нужна здоровая и здравомыслящая женщина. С хорошей грудью и с сильными бедрами, чтобы могла выносить и выкормить президента!
