— Я знаю.
— Не забудьте пополнить.
— Обязательно.
— До свидания. Счастливого пути.
В своем купе он сел у окна. Бутылка газировки шикнула, когда Артем свернул ей крышку, будто голову. Алан, попутчик, глянул с верхней полки вниз:
— Был на интервью?
Артем кивнул.
— Опять ничего?
Артем покачал головой.
Алан, кряхтя, спустился вниз массивной пыльной бабочкой. Он был широк во всех проявлениях, помят после сна и недавно пьян. Артем плеснул ему воды в пластиковый стаканчик.
— Что будешь делать?
Артем пожал плечами.
— А на обходчика, грузчика, кочегара ты подавал?
— Сто раз. Там меня даже на интервью не приглашают.
Алан допил воду и аккуратно протер стаканчик полой рубашки:
— А кого возьмут на эту позицию, не знаешь?
Артем посмотрел за окно. В нескольких километрах от поезда, по ровному участку степи, неслись всадники — полсотни, не больше, и еще полсотни сменных верблюдов, без седоков. Они шли параллельным курсом и даже, кажется, немного быстрее.
— Бичи, — сказал Алан. — Тяжелое время для них — равноденствие… Так кого возьмут на эту… твою позицию?
— Не знаю. Скорее всего, Лукича… — Артем прислушался. — Мы что, замедляем ход?
— Средняя Вилка, технический стоп.
Колеса стучали все тише. Звук замедляющегося движения всегда внушал Артему инстинктивный страх: мы останавливаемся. А ночь не ждет. Ночь идет по пятам, мы не должны стоять, мы не успеем…
Всадники пропали из виду.
— У меня так было, — вдруг заговорил Алан, и по звуку его голоса Артем понял, что будет сказано важное. — Вместо меня на работу взяли одного… шустрика. Умел подкатить к начальству.
Алан вытащил из-под подушки плоскую флягу, плеснул пару капель на донышко пластикового стакана.
— И вот мы остановились, как сейчас. Уголька загрузить, воды закачать, стрелку перевести. Я угостил этого… шустрика сигаретами, у меня как раз хорошие были. Вот вышли вместе покурить на площадку, рядом — никого, кто спит, кто занят. Стоим, я чем-то ему баки забиваю, а поезд тем временем трогается. И вот когда он полез за новой сигареткой, я его…
Лицо Алана неуловимо изменилось.
— Я его высадил, — он выпил одним глотком и облизнул губы. — Насыпь в том месте невысокая, шею не сломаешь, и скорость еще не набрали. Я видел потом долго, как он бежал по шпалам. А вот не надо шустрить, начальству вылизывать.
— Может, он выжил, — сказал Артем, борясь с тошнотой. — Может, бичи его подобрали.
— Дело было летом. Бичи сидели за полярным кругом, радовались длинному дню, и какого лешего им было делать на экваторе.
