Наконец (это не «нотация»!), надо стараться не огорчать близких (я имею в виду, конечно, не себя), им же тоже больно. Ну ладно, не сердитесь же, не расстраивайтесь!..
P. S. Как часто почти незаметным, легким прикосновением к жизни можно совершенно преобразить ее, снять почти всю ее тяжесть. И как редко люди это делают друг другу… Всех благ…
(Чтоб жить, встречая сердцем все утраты, — но и платить ударом за удар, — всех радостей, какими жизнь богата, в своей груди я пробудил пожар. Испепеляя все, навстречу бедам стремится их поток, могуч и быстр. Удар!.. И снова в путь… Лишь искры следом… Прими ж, мой стих, — одну из этих искр. Я ничего не требую в награду за этот дар, о нет, забудь меня, лишь только б вечно черпала отраду твоя душа от этого огня. Лишь только б вечно он горел в тебе! Тогда я улыбнусь своей судьбе.)
1. V.65
Тбилиси
Ира, я не хочу ничем туманить Ваш ум перед новым отъездом (по-моему, я все эти дни старался честно поступать именно так). Ведь Вам, «бедной студентке», нужно столько заниматься!
А потом Вам ведь известно, что если человека оставить в покое, то он будет хорошим… А мне нужно, чтобы у Вас было хорошо, ясно на душе. Нужно, потому что только тогда и у меня в душе будет ясность, пусть мнимая, пусть лишь как отражение Вашей, но все же такая, с которой можно жить и работать.
Это не утрата своей личности, нет, просто мне нужно, чтобы Вам было хорошо, потому что для меня нет горя, кроме Вашего, — со своим собственным я всегда могу сделать что захочу, — а устранить Ваше у меня нет власти, и поэтому оно делается для меня таким болезненным.
А Вы браните меня за то, что мое настроение является отражением Вашего (да еще как бранили — даже вспоминать не хочется)…
Вы спросили меня, нужна ли мне эта поездка, и мне трудно было ответить. Вы заставили меня задуматься над этим вопросом, Вы всегда умеете обратить мое внимание на то, что для меня является в данный момент самым важным вопросом. И я могу теперь ясно сказать, что мне нужно: мне в жизни нужно только то, что приближает меня к Вам. Поэтому я не могу сделать ничего дурного, — что бы Вы ни думали, что бы Вам ни говорили, — потому что как нельзя взяться за цветы грязными руками, ударить ребенка, так нельзя и думать о Вас с нечистой душой. А если мне удается сделать что-нибудь хорошее, то это словно бы позволяет мне как-то чувствовать себя ближе к Вам, дает право любить Вас, несмотря ни на что.
О, я так хочу, чтобы у Вас все было ясно и хорошо, чтобы Вы шли по жизни своим собственным человеческим путем, и пусть он не совпадет с моим, пусть только он будет, правда, Ваш настоящий, и тогда никакие ошибки в пути не страшны, никакая, даже малейшая, грязь к Вам не пристанет.
