Две недели пролетели очень быстро, и я встречал Макса и Иосифа, возвращавшихся из Монреаля. Артем ждал нас в офисе, и у меня было время рассказать партнерам о планах Артема только по дороге из аэропорта в офис.
Используя все свое красноречие, я пытался донести до партнеров, прежде всего до Иосифа, информацию об опасности, которая нам угрожает при реализации проекта «Грин Раунд».
– Мы не можем вложить полтора миллиона долларов в каталоги, это самоубийство, – начал я, – цветные картинки могут принести нам заказы, которые мы не сможем ни обработать, ни доставить. При первых же сбоях клиенты начнут отказываться от нас, а каталоги пойдут на растопку! Кроме того, Артем уверен, что наберет пять миллионов на взносах, а это такая же чушь, как и входные билеты на летнее совещание – помните, как было весело тогда, в гостинице «Орленок».
– Согласен, нельзя это делать, – подтвердил Макс, – но я не вижу пока повода для волнений, у нас же нет денег на выпуск каталогов.
– В том-то и дело, что Артем хочет всю прибыль по новым контрактам пустить на цветные картинки, а кроме того, он хочет, взяв кредит у «Лассаля», бросить на алтарь сумасшествия «Грин Раунд» еще и мебельный бизнес. У нас к марту следующего года не останется ровным счетом ничего!
– А может, из этого выйдет толк? – произнес Иосиф. – Артем же гений, надо признать, это так.
– Гений, – согласился я, – но и гении тоже ошибаются. Иосиф, это для тебя недопустимо в первую очередь! Тебе не тридцать, и это твой последний шанс разбогатеть. Ты же не игрок, Иосиф, а тебе сейчас предлагают все деньги поставить на красное и рискнуть.
Иосиф задумался. Я был уверен, что в этот раз я переиграл Артема.
Совет директоров по идее «Грин Раунд» Артем провел на одном дыхании. Он был великолепен, но результат был предрешен. Мы все проголосовали против. Артем был просто в ярости и сказал, что мы все равно примем это решение, но чуть позже, после того как осознаем, какое безответственное и трусливое решение мы сейчас приняли.
Не оправдались и надежды Артема на встречу с Пьером Лассалем в Москве. Правда, на этот раз я не приложил к этому ровным счетом никаких усилий. В Москве начались беспорядки, и канадцы отменили визит.
Ситуация в стране после августа девяносто первого только казалась спокойной. Иллюзию спокойствия разрушила майская демонстрация в Москве. Первого мая в районе Октябрьской площади, на пересечении Ленинского проспекта и Садового кольца демонстранты оказали очень серьезное сопротивление ОМОНу, в результате пострадали десятки человек, были сожжены несколько автомобилей, но потом на несколько месяцев снова наступило затишье. А в конце сентября девяносто третьего, когда президент Борис Ельцин издал указ о роспуске парламента, Москва на десять дней погрузилась в хаос, закончившийся штурмом телецентра восставшими и расстрелом из танков здания парламента.
