Порассуждаем. Хоть и есть в названии китайской пьесы слово «любовь», оно тоже ничего не значит, как и в русском оригинале. Что в Китае, что в России чувство как-то второстепенно. Все что угодно, главное – деньги, социалка, опять деньги, а чувство где-то там – далеко от Чунцина или Костромы.
Чехову повезло так же – ни больше ни меньше. Его переводили с английского и японского языков. Известен даже факт переложения пьес Чехова и издания их в виде рассказов. В книгу «Пьесы А. П. Чехова», которую подготовил к публикации в 1948 году Сяо Сай, вошли пересказы 12 драматических произведений. Названием некоторых послужили реплики действующих лиц: «Ни любви, ни ненависти, ни великодушия!» («Иванов»); «Зачем я живу?» («Трагик поневоле»); «Холодно, холодно, холодно!» («Чайка»). Многие переводы заглавий, как правило, слишком длинны и часто невразумительны: «Замок и ключ» («Медведь»); «Спор о Воловьих Лужках и охотничьих собаках» («Предложение»); «Счастливейшие дни и скандалистка не ко времени» («Юбилей»); «Уговор, доброе имя, опьянение и бегство» («Свадьба»); «А ты еще любишь дядю Ваню?» («Дядя Ваня»); «Три сестры плывут по течению» («Три сестры»); «Кто вырубил вишневый сад?» («Вишневый сад»).
В подобном переложении был свой резон: китайские читатели получили возможность в одной книжке сразу же познакомиться с содержанием чуть ли не всей драматургии Чехова. В Китае довольно широко популяризировались произведения иностранных писателей в огрызках, переложениях, пересказах, в виде книжек-картинок.
Произнесем с радостной патетикой: любят в Китае нашу словесность! Усилим скорбной репликой: как же они эту словесность китаизировали! Заручимся примерами других переводов названий русских произведений на китайский язык. «Капитанская дочка» – «Сон бабочки среди цветов». «Метель» удачно озаглавлена в переводе «Снег – сват». «Дубровский» назван «Месть и встреча с красавицей», «Бэла» Лермонтова – очень причудливо – «Памятник с серебряными пуговицами».
– Ничего себе! – скажет Белинский.
– Никогда бы не подумал! – скажет Добролюбов.
– Вот это да! – скажет Чернышевский.
Толстого китайцы любили переводить. Вот примеры: «Кавказский пленник» – «Дьявол» (под заголовком «Грань человека и дьявола»), «Крейцерова соната» – «Страсть и ненависть» (иной перевод – «Позднышев убивает жену»), «Воскресение» – под заголовком «Сердце в плену», «Детство, отрочество и юность» – «Убеждение личным примером».
Довольно всех этих китайских переводческих радостей. Хотя... Читатель, ты почувствовал, как много эротики в китайских переводах русской классики? Как это все звучит приятно для уха и сердца – «Сон бабочки среди цветов»! «А ты еще любишь дядю Ваню?», «Страсть и ненависть», «Сердце в плену». Сколь много в них поэзии, ожиданий, мечты. Эх! Нам бы такое...
