– Чак…
Мэгги подняла голову, взглянула на Чака и тут же позабыла, что хотела сказать. Огонь в его глазах усиливал сокровенную интимность их объятий. Он ее хочет. Плохо. Неизвестно откуда, но Мэгги точно знала, что это не к добру.
Но когда Чак опустил голову, чтобы снова поцеловать, Мэг откликнулась жадно, отчаянно и, встав на цыпочки, ринулась навстречу. Еще теснее прильнула к нему и пробежала пальцами по невероятно мягким волосам. Все ее чувства, казалось, взорвались, она целовала мужчину пылко и глубоко, словно эмоции, взбаламученные в последние несколько дней, сплелись воедино и выплеснулись наружу, требуя понимания.
Понимания и признания.
В жизни Мэгги случались полноценные сексуальные игры, но гораздо менее увлекательные и уж точно менее впечатляющие, чем этот единственный поцелуй.
Чак отпрянул, тяжело дыша, отодвинул Мэг на расстояние вытянутой руки, на лице явно читались тревога и восторг, словно он сумел проникнуть в ее горячечные мысли.
– Господь всемогущий, – выдохнул он.
Посмотрев в блестящие глаза, Мэгги поняла, что этим поцелуем зашла слишком далеко… чересчур явно выказала свои чувства. И от того, что Чак тоже оплошал, легче не стало.
– Это было ошибкой, – сказал он.
Мэгги высвободилась из сильных рук, чтобы он не увидел явного разочарования на лице.
– Да, – кивнула она. – Наверное, ты прав. Большой ошибкой.
Конечно, он прав. О чем она думает? Что вытворяет?
Последнее, что ей нужно в этой жизни – связаться с человеком, которому понадобилось семь лет, чтобы признаться в ненависти к морковному пирогу.
– Давай выберем платье и смотаемся отсюда.
* * * * *
– Как тебе?
Голос Мэгги прервал задумчивость Чака, он обернулся и увидел, что она стоит в новом наряде.
То, что надо. Он сразу это понял, как только углядел модель на манекене. И купил бы прямо там и тогда, в 10:15 утра, но касательно размеров женской одежды Чак проявлял полную невежественность. Четырнадцатый казался чересчур большим, четвертый наверняка слишком мал. Мэгги где-то посередине, но где именно, Чак понятия не имел.
– Пожалуйста, не смотри на меня так, – жалобно попросила Мэгги. – Ты заставляешь меня нервничать.
– Сомневаюсь, что смогу находиться с тобой в одной комнате и не глазеть на тебя, – признался Чак. – Выглядишь… очаровательно.
Мэгги подняла волосы вверх и закрепила одной из похожих на медвежьи когти заколок, которые вечно таскала в сумочке. Несколько прядок свисали до плеч, подчеркивая безукоризненную элегантность платья без бретелек глубокого коричневого оттенка, пошитого из какой-то ткани, которой удалось выглядеть и бархатистой и шелковистой. Наряд плотно облегал округлые очертания бюста, плавно и изящно ниспадал на талию и бедра, каскадом струился к лодыжкам.
