Чикаго, 11 | страница 6
Будучи еще школьницей, Мери считала довольно нелепым то, что мать заняла позицию судьи по отношению к отцу. И это притом, что сама редко ходила к мессе, никогда не исповедовалась, пила на равных или даже больше отца и была выше того, чтобы как-то увеличить пособие по безработице, на которое они жили, хотя не считала унижением принимать плату за услуги, оказываемые случайным встреченным в барах приятелям, которым позволяла сопровождать ее в квартиру, которую они делили с тараканами.
К счастью, если только это можно назвать счастьем, отец Мери умер, как только ей исполнилось четырнадцать лет, а мать ушла из жизни два года спустя. Мери молилась, перебирая четки, за них обоих, но не могла плакать по ним, хотя и считала в душе это грехом.
— Возможно, Джим и прав. Вероятно, в эмоциональном плане, как и в физическом, ей все-таки чего-то недостает.
Преподаватель психологии обвинял ее в холодности, говоря, что не верит в то, что она способна полюбить.
«Все, на что ты способна в жизни, — это твоя адская работа и эти никчемные ученые звания, ради которых ты надрываешься».
И все потому, что она отказалась составить ему компанию в курортное местечко на Игл-Ривер, где он надеялся получить удовольствие от приятного уик-энда, поразвлекшись с ней в постели до свадьбы.
Мери шла по жаре. Однако сама она не считала себя холодной. По крайней мере, надеялась, что это не так. Уголок ее рта дернулся вниз в кривой улыбке. Она уверена, что способна полюбить. Ведь любит же она Бога! Любит Христа. Любила сестру милосердия, которая взяла ее после смерти матери к себе и сделала все, чтобы она получила образование.
И когда ей попадется хороший человек, она сможет полюбить его так, как он захочет, чтобы она его любила. Ее бывший жених никогда не узнает, насколько близко он подошел к своей цели. Если бы вместо того, чтобы ссориться с ней, он стал бы ее целовать или положил бы руку на полдюйма выше, все могло бы случиться. Она до сих пор не понимает, почему этого не произошло.
Но факт остается фактом. Ей уже двадцать шесть лет. В сентябре исполнится двадцать семь, она порвала с единственным мужчиной, с которым была помолвлена. Может оказаться, что она останется старой девой. Многие учительницы не выходят замуж.
Когда Мери подошла к перекрестку, ведущему к улице, где она жила, и свернула налево, то была вознаграждена относительно прохладным ветерком, дующим с озера.
Обычно она посещала церковь Святой Агнессы. Но этим утром, поскольку и Энн и Коры не было в городе, а она добралась до той части своей диссертации, где описывались социальные язвы эры, которая закончилась еще до ее рождения. Мери прошла еще несколько кварталов к собору Святого Имени.