христианский рыцарь на трусливое отступление? Разве мог он бежать от опасности?
Нет, наверное, это сам Господь привел его, де Пейна, на эту поляну. Привел, чтобы
восторжествовала справедливость…
Рассуждая так, Гуго немного успокоился. Теперь он не чувствовал за собой вины.
Просто было тягостно и противно, и стыдно. Стыдно за этого Арчи де Веро, за этого
бессовестного человека, убивавшего себе подобных на лесной дороге во имя
пропитания своей семьи. Чем же он тогда отличался от кровожадного зверя,
поедающего своих сородичей ради прокорма? Или некоторые люди от зверей
отличаются только внешне? Что ж, может оно и так. Во всяком случае, жизнь самого
де Пейна говорила об этом многими примерами. Повсюду видел он торжество права
силы и мести, глупые кровопролитные ссоры, страшные казни. Где же она,
христианская добродетель? Где они, добрые люди? Почему их так мало вокруг?
Почему на белом свете так много жестокости и крови? Неужели все это угодно Богу?
Но чем же тогда Бог отличается от дьявола? Гуго де Пейн часто и много размышлял
над этими вопросами, но ответов не находил никогда.
Вскоре шампанский рыцарь получил новую почву для продолжения своих
размышлений. Через два дня пути, проезжая по землям Лангедока, де Пейн
остановился на постоялом дворе в окрестностях небольшого городка Альби. Внезапно
в трактир, где он обедал, вошел оборванный нищий старик, опирающийся на
сучковатую палку.
—Подайте ради Христа и спасения души! — Просил он милостыню, протягивая
тощую, костлявую руку.
Но люди, сидящие в трактире, двое проезжих купцов со своей наемной охраной,
состоящей из дюжины провансальских вояк, не спешили подавать просящему, делая
вид, что вовсе не замечают его. Гуго пожалел старика. Он отдал ему несколько мелких
серебряных монет и сверх того попросил трактирщика накормить нищего.
Старик не отказался, он уселся подле де Пейна на грубо сколоченную деревянную
лавку и внимательно смотрел на молодого рыцаря, но съел нищий совсем немного. К
мясу и вину он не притронулся, хотя и казался на вид очень голодным. Старик съел
только две небольших лепешки, запив их простой водой, а еще три таких же взял про
запас, завернув их в грязную тряпицу.
—Откуда вы, отец, и как дошли до жизни такой? — Спросил Гуго.
—Я из павликиан, добрый юноша, но в этих краях нас охотнее называют
катарами. Я родился здесь, но происхожу из последователей святого Павла, Апостола
Иисуса Христа. Мои предки пришли с востока, из Болгарии. Двести лет назад
