От вечера, обыденного и плоского.
И хочется без конца, без конца играть
Осеннюю Песню Чайковского.
И хочется, чтоб кто-нибудь близкий душой,
Любящий мою печаль и улыбки,
Слушал и плакал вместе со мной,
Когда я плачу на скрипке.
Нет, не буду Осеннюю. И так тоска.
И так ни радости, ни ласки.
Слушайте! Я нашел, что надо было отыскать.
Слушайте! – Это нянины сказки. –
– Деточка, жила-была царевна
В государстве дальнем, у большой реки.
Отказала юная царевна Рыцарю,
пришедшему просить ее руки.
Рыцарь удалился, злобу затая.
Думал: нет, царевна, будешь ты моя.
И исполнил рыцарь свой лихой завет.
Год прошел – царевны больше в замке нет.
Увезли ее за море синее
Злые люди на сером челне.
Встало солнце над родиной в инее
И пропало в холодной волне…
– Ах, нянечка, какая страшная сказка!
Неужели же злые люди
Не отпустят ее никогда?
Нянечка! Я поеду за ней,
Чтоб она дома жила,
Чтоб ей больше не делали зла!
– Она уже умерла.
Не смейтесь! Ах, если б был хоть один такой,
Для кого я что-нибудь значу!
Прильнув к замолчавшей скрипке щекой,
О себе и царевне плачу.
