Но в прошлый раз с ним не было Саванны!
Как насмешливо Рейф смотрел на них с Саванной, когда застукал их на утесе. Но разве не то же испытывал Рейф, когда впервые встретил Ти Джи Харрис, темпераментную, хорошенькую репортершу, которую Рейф спас и на которой потом женился?
Кит еще не был готов говорить о Саванне, даже с Рейфом. Да и что он мог сказать? Что увидел женщину на пляже и влюбился? Что танцевал с ней и почувствовал: наконец-то нашел ту, о которой мечтал всю жизнь? Что влюбился без памяти, даже не зная ее имени?
Нет. Сейчас он не мог об этом говорить. Надо подождать, разобраться в себе и в этом чувстве.
И все же Рейф бы понял. Он женат уже три года и по-прежнему по-мальчишески влюблен в свою жену и обожает сынишку.
И если это могло случиться с Рейфом Дансером, это может случиться и с любым другим. Даже с ним.
Саванна бросила трубку, и телефон сердито звякнул. У нее в ушах звенел строгий голос матери. Эрнестина не одобряла поездку дочери. Ее речь изобиловала словами «безответственная» и «эгоистка» и вопросами: «А вдруг что-нибудь случится, пока ты будешь нежиться на солнышке? Как можно наслаждаться жизнью в такой дали от дома?»
Негодуя на несправедливые обвинения, Саванна быстро и нервно расчесывала волосы.
— Эгоистка! — бормотала она. — Безответственная! Как у нее только язык повернулся?
Эти тринадцать лет она работала и заботилась обо всех, кроме себя. А теперь ее упрекают в безответственности! И кто? Собственная мать! А что бы она сказала, если б увидела, как дочь целуется с незнакомым человеком.
Крася губы, она заметила в зеркале тонкие лучики в уголках глаз. Скоро тридцать. Конечно, это не возраст, но ей вдруг показалось, что жизнь уже кончается. Может, потому, что ей пришлось рано расстаться с детством и взвалить на плечи груз, который не каждому взрослому под силу.
Она не была несчастлива в жизни, нет, уверяла себя Саванна, глядя на фотографию близнецов в серебряной рамке на ночном столике.
Саванна где-то читала, что женщины тяжело переживают тридцатилетний рубеж.
Ей хотелось провести последнюю беззаботную ночь, прежде чем вернуться к домашнему очагу. Трогательное прощание с молодостью. А что может быть лучше общества удивительного мужчины, благодаря которому она почувствовала себя молодой, красивой… и желанной?
Услышав стук в дверь, она в последний раз посмотрелась в зеркало, распустила шелковистые волосы по обнаженным плечам. Кремовое декольтированное платье плотно облегало высокую грудь.
