Обед проходил замечательно. Веселье било через край, как часто бывает во времена, полные опасностей, когда желание получать удовольствие от жизни просыпается во всех сердцах. Касси испытывала необыкновенный душевный подъем. Ей довелось выслушать столько комплиментов, что они ужасно вскружили ей голову. Атмосфера пьянящего веселья захватила ее целиком, она перестала испытывать робость и смущение, как бывало в первые дни после ее приезда в Филадельфию, и охотно согласилась открывать танцы, когда общество перешло в бальный зал.
— Как она восхитительно танцует! Прелестница! Королева бала! Одна из первых красавиц Филадельфии! — слышала Касси со всех сторон, прикрывая счастливую улыбку ажурным золотистым веером.
Джеральд Мейсон наблюдал за девушкой с восхищением и некоторой тревогой. Он видел, что Гарри не разделяет всеобщих восторгов в отношении мисс Гамильтон и его голубые глаза время от времени наполняются грустью. Так получилось, что костюм Шелтона в этот вечер оказался в тон наряду Касси — золотистый узорчатый камзол и светло-розовый жилет, — так что, когда они шли в танце, все в один голос говорили, что они на редкость подходящая пара. Но Мейсону так не казалось, он смотрел не на костюмы, а на самих молодых людей. И чем дольше смотрел, тем сильнее убеждался, что Гарри Шелтон совсем не подходит Кассандре Гамильтон.
«Он хороший человек, но у него не слишком сильный характер, — думал Джеральд. — Касси сильнее, умнее, темпераментнее его. Сейчас она все видит в розовом свете, потому что влюблена и слишком молода, но, если они поженятся, истина скоро откроется ей, и она не будет счастлива. Она не сможет быть довольна рядом с нерешительным, слабохарактерным мужем, не испытывающим к ней сильных чувств. Касси — женщина сильных страстей, и спокойное, будничное существование, лишенное огня, не для нее».
К концу вечера произошло событие, усилившее опасения Мейсона за судьбу и чувства Касси. Это случилось около полуночи. Все уже устали танцевать и перешли в обеденный зал, где их ждал легкий ужин. Кассандра и Гарри уселись на противоположных концах стола как хозяева, и вначале все шло своим чередом. Неожиданно в комнату вошла еще одна дама, в которой Мейсон с ужасом узнал Лору Сэдли.
Она поклонилась собравшимся и робко направилась к Гарри с нежной, грустной и как бы извиняющейся улыбкой на губах.
Касси тоже заметила молодую женщину, и сердце ее тревожно забилось. Вошедшая была в траурном платье с длинными рукавами и плотным кружевным воротником, закрывающим шею. Ее белокурые волосы были слегка припудрены и уложены в изящную прическу, с которой свешивалась на плечи черная вуаль, оттеняя поразительную белизну кожи.
