Кроме того, правда, это была не главная причина для заключения брака, Лайла и Малик симпатизировали друг другу, если не сказать больше. Амира помнила, как Раджия ругала свою дочь за то, что та слишком много времени проводит с Маликом, который не был махрамом — родственником, за которого нельзя было выйти замуж.
Потом Лайла повзрослела и начала носить чадру. Но даже после этого Амира не раз натыкалась на них с Маликом, уединившихся в укромном уголке отцовского сада. Видимо, у Амиры был очень озадаченный вид, потому что Лайла весело рассмеялась.
— В чем дело, воробушек? Не должны же мы с твоим братом делать вид, что незнакомы, только потому, что мне пришлось завернуться в эти тряпки!
Такой была Лайла. Видимо, она, как и Малик, знала, когда можно нарушать правила. Даже если бы Амире не понравилось поведение подруги — а это было далеко не так, — она все равно ничего бы не сказала: Амира обожала Лайлу, это был ее идол, кумир, предмет преклонения. Конечно, старшая по возрасту Лайла уделяла столько внимания Амире только потому, что ее братом был Малик, ну и что из того? Малик тоже был кумиром Амиры. На ее взгляд, самым лучшим выходом был бы брак двух ее идолов.
Скорее всего, однако, этому было не суждено сбыться. И дело даже не в том, что Малик был моложе Лайлы — разница в возрасте была всего около двух лет, а ведь сам пророк был женат на женщине, которая годилась ему в матери, — нет, главное было в том, что Малик еще только учился жизни, а Лайла стала уже девушкой на выданье. Вряд ли можно было ожидать, что ее отец станет ждать, пока подрастет сын его старого друга, скорее Сибаи поищет дочери другого мужа, зрелого и самостоятельного человека, и ждать этого осталось уже недолго.
— Послушай! Это они.
Давно прошло лето, не за горами было уже следующее. Подруги вольготно расположились в библиотеке отца Лайлы. Вообще-то это была запретная для женщин территория, но Абдулла Сибаи как раз в это время закупал в Индии партию шелка, а его жена не слишком-то тщательно следила за дочерью, и та, прихватив подругу, прошмыгнула в библиотеку к заветному радиоприемнику, предмету гордости старого Абдуллы. Такой же очень дорогой приемник был и у отца Амиры. Друзья обменялись этими подарками и теперь по радио следили за изменениями конъюнктуры на всем Среднем Востоке. Амира и Лайла использовали радиоприемник со столь же распространенной, хотя и несколько иной целью — они слушали музыкальные передачи из Стамбула и Каира. Каир нравился подругам больше, там жили и пели великие певцы: Абдул Вахаб, Фарид аль-Атраш и неподражаемая Ум-Кальтум. Иногда девушкам удавалось поймать каирскую станцию, передававшую западную музыку. Именно на этой волне они впервые услышали песни группы, по которой, со слов Малика, юного сноба из британского колледжа, сходила с ума вся Европа. Группа называлась «Битлз».
