— Тебя не было так долго, — прошептала Настя.
— Зато сейчас всё будет хорошо. — Никита подхватил, закружил её по комнате. — Я спас царя-батюшку, Алексея Михайловича, от верной гибели, из лап медведя, он обещал поженить нас.
В светлицу забежал мальчишка лет двенадцати:
— Никита Романович, банька истоплена, извольте идти.
Никита глянул в тревожные Настины глаза:
— Одевайся понаряднее, Настенька, будь готова, должен царь приехать, обещал. — И вышел вслед за парнишкой.
Настя тщательно причесалась, заплела косу, на голову надела венчик, открыла сундук, стоящий в углу, надела нарядную вышитую рубаху, светлый сарафан, на ноги башмачки из бархата на мягкой кожаной подошве, села у окошка и стала ждать.
В конце улицы появилась шедшая крупной рысью шестёрка вороных, на головах султаны. Впереди бежали в белых кафтанах скороходы, крича:
— Пади, пади!
У дверей низкого, крытого парчой возка, скакали стрельцы.
— Батюшки, свет! — вскрикнула неслышно подошедшая Степанида. — Царь-батюшка!
A с крыльца их дома уже спешил сам Роман Евстафьевич, за ним Никита, челядь. Царя встретили, препроводили в дом.
— Что же это такое, — не умолкая, восклицала Степанида, — побегу узнаю.
Минут через двадцать вернулась, с ней дородная Маланья:
— Настя, идём, царь-батюшка тебя требует.
Шли быстро, чуть ли не бегом, вошли в горницу. Царь сидел во главе стола. Он был коренаст, черноволос. В карих умных глазах затаилась печаль.
По правую руку царя — Роман Евстафьевич, по левую — Никита, несколько напряжённо улыбавшийся. Царь глянул, ласково улыбнулся, неожиданно легко поднялся с кресла, подойдя к Насте, приобнял за плечи, подвёл к окну.
— А что, хороша! Глаза, что омута глубокие, ресницы — бархат чёрный, а что телом не сдобная, не страшно, наберёт в своё время.
Никита уже был рядом, крепко взял Настю за руку, не отнимешь. Царь продолжал:
— Ну, что же, счастья вам, да любовь. — Обернувшись к Роману Евстафьичу, добавил: — Не бесприданницей пойдёт девушка за твоего сына, жалую ей в приданое село Белоярово. Насмешливо глянул на батюшку Романа Евстафьича, с тем и вышел из горницы, свита потянулась вслед за ним.
И вот Настя и Никита стоят пред аналоем, свечи ярко горят, ризы поблёскивают, со стен церкви смотрят лики святых.
Вдруг неизвестно откуда взявшийся белый туман заволок все вокруг, и Настя с Никитой оказались у себя… в комнате, на даче. Настя глянула на часы:
— Надо же, здесь прошло только пятнадцать минут. — И вдруг увидела девушку и парня в старинной одежде, удивительно похожих на них. Никита соображал быстрее. Схватил их и подтолкнул к зеркалу:
