— Жена, — бросил Руди, не думая ни о чём, кроме нового шланга, и вышел.
Это был действительно вновь появившийся шланг. Его конец был воткнут в купол около Ист-Ривер-Парка чуть южнее обрезка, оставшегося от Вильямсбургского моста.
Руди вырулил на траву поближе к тому месту, над которым присосался шланг. У конца шланга в стену купола вделана такая же по форме посудина, куда и в других подобных местах из шлангов наливалась вода, но это корыто было коричневым. Подъехала машина с подъёмником, из кабины с водительского места вышел Николас. Они зашли в кабинку, Николас нажал кнопку подъёма.
— Ты совсем не спал ночью? — укоризненно спросил Руди, заметив покрасневшие глаза Николаса. Сам Руди проспал четыре часа, и всем своим подчинённым вчера велел хоть немного выспаться.
Солнце включилось на том же месте, где выключилось вчера, таким образом, стал понятен режим освещения Манхэттена — за двенадцать часов солнце делает полный круг и превращается в луну, которая тоже поворачивается за двенадцать часов на триста шестьдесят градусов.
— Я не мог уснуть, потому что наши главнейшие задачи не решены, — сказал Николас.
— Но наши трудности будут продолжаться столько, что за это время без сна окочуришься.
Кабина подъёмника поднялась до коричневой посудины и остановилась в сантиметрах тридцати от её края.
— Ты заметил, что в посудине навален какой-то зелёный корм для кроликов?
— Интересно, зачем они устанавливают эти посудины так высоко? — спросил Николас.
— Не знаю, — ответил Руди. — Может, чтобы толпы не теснились вокруг этих кормушек? Наверное, они мудро рассчитали, что так начальству легче будет организовать справедливое распределение их даров среди населения.
— А зачем населению нужна эта кроличья жратва?
Руди посмотрел в «корыто», наполненное короткими зелёными цилиндриками размером со школьные ластики.
Цилиндрики были изогнутыми, их боковые поверхности — крапчатыми, как старый зелёный линолеум, торцы — гладкими и матовыми. Руди решил, что эти штучки получаются по такой технологии: по большому шлангу движется зелёная масса, проходит через фильеру, в которой много отверстий, из этой фильеры, как из мясорубки, выдавливаются зелёные червеобразные верёвки, которые режутся неким устройством через каждый сантиметр.
Руди осторожно взял один такой цилиндрик, понюхал его так, как химики нюхают дурно пахнущие вещества — одной рукой держал зелёную субстанцию довольно далеко от лица, а другой рукой помахал над субстанцией, как веером, подгоняя воздух к носу. Но никакого запаха не почувствовал.
