2. Благое по сущности есть собственно сущее, и присно сущее, и тождественно сущее, а именно — безначальное Начало всего, неизреченная Монада, триипостасная Единица: неисточный Отец, вечный Родитель Сына и сущностно Источник Святого Духа.
3. Все созданное создано из не–сущего, то есть получив бытие по воле Сущего. Ибо если несозданное — Сущее, то созданное — несущее, но называется сущим, потому что приобрело бытие от Сущего. Если же оно владеет приобретенным бытием, то не извечно сосуществует с Богом, поскольку началом и концом имеет Самого Бога, а Он не имеет ни начала, ни конца, Сам будучи конечной причиной всего.
4. Несозданное бесконечно, а созданное конечно. Как же конечное будет извечно сосуществующим с бесконечным? Ведь ум, созерцая созданное как получившее начало бытия, поскольку оно создано, проходит мимо него и достигает несозданного безначального Начала, конца Коего не находя, созерцает Его не сосуществующим с Им созданным, но, скорее, неуразумеваемо предсуществующим Ему и предоставляющим бытие не имеющему бытия. Посему, смирившись (sustale…j), охваченный созерцанием не постижимого и не охватываемого умом, он заставляет умолкнуть мысль, что извечно сосуществует с Богом созданное Им, оставляя Ему ведать, каким образом произошло первоначально созданное Им.
5. Хранящий законы Сущего познаёет логосы [сотворенного] из не–сущего, а уразумевший логосы [созданного] из не–сущего, продвигаясь, приходит к знанию Сущего.
6. Как чувственное солнце показывает здравым очам красоты видимых [вещей], так умопостигаемое солнце восходит явить чистому уму их логосы.
7. Одержимые одними и теми же страстями лишены единства, а подвизающиеся в одной и той же добродетели достигают мира. Ведь гневливый, общаясь с гневливым, сребролюбец — с причастным той же страсти, чревоугодник — с упражняющимся в подобном зле, возымеет смятение и печаль, посредствующую между ним самим и сообщником, потому что самолюбие всегда убеждает превзойти другого в стяжании вожделеваемого, вследствие чего другой лишается этих удовольствий, откуда рождается печаль и возникает гнев, отчего разрывается красота единства. Стремящиеся же к одним и тем же добродетелям вместе направляются одинаково вожделеваемыми ими благами к превосходящему всякую мысль миру. Ибо воздержный — с воздержным, и целомудренный — с целомудренным, и несребролюбивый, и кроткий, и, короче говоря, всякий, украшенный этими и остальными видами добродетели, имеет безмятежное жительство с подобным [ему] по нравам, потому что только добро дружественно себе, зло же себе враждебно.
