Глава двадцать шестая. Об отроке, исцеленном от проказы
Не должно, думаю, умолчать и о том, что я слышал от знаменитого мужа Антония, который рассказывал, что у отца его отрок был поражен такою проказою, что волосы все вылезли, а кожа вздулась и не могла более покрывать накопляющийся гной. Отец послал его к св. Венедикту, и отрок немедленно получил исцеление.
Глава двадцать седьмая. О золотых монетах, чудесно найденных должником
Не умолчу и о том, что обыкновенно рассказывал ученик Венедикта по имени Перегрин. Однажды честный человек, страдавший от долгов, придумал для себя одно средство к спасению — идти к св. мужу и рассказать, как тяготили его долги. Пришел он в монастырь, нашел раба всемогущего Бога и объявил, как строго требует с него заимодавец двенадцать золотых монет. Достоуважаемый отец отвечал ему, что не имеет у себя столько золотых, однако ж утешил бедняка приветливым словом и сказал: "Приди чрез два дня, потому что теперь нечего дать тебе". В эти два дня св. муж, по обыкновению своему, занимался молитвою. Когда на третий день страдавший от долгов возвратился, то около монастырской клети, наполненной хлебом, тотчас найдены были тринадцать золотых монет. Св. муж велел принести их и отдать угнетенному должнику, сказав, чтобы он двенадцать отдал заимодавцу, а одну употребил на свои расходы.
Но возвратимся к тому, что я узнал от учеников св. Венедикта, поименованных в начале сей книги. Один человек страдал от жестокой ненависти своего врага, простиравшейся даже до того, что последний тайно подмешал ему яду в питье. Хотя яд не мог лишить его жизни, впрочем изменил цвет кожи, так что разноцветность, разлившаяся по телу его, похожа была на проказу. Но приведенный к человеку Божию он тотчас получил прежнее здоровье: едва Венедикт прикоснулся к нему, как с кожи его исчезла вся разноцветность и она приняла прежний вид.
Глава двадцать восьмая. О стеклянном сосуде, брошенном на камни и не разбившемся
В то самое время, когда по всей Кампании свирепствовал жестокий голод, св. муж раздавал бедным все из своего монастыря, так что в кладовой не оставалось почти ничего, кроме небольшого количества масла, хранившегося в стеклянном сосуде. Тогда один иподиакон, по имени Агапит, приступил с настойчивою просьбою, чтобы дали ему несколько масла. Св. муж, решивший раздать все на земле, чтобы сохранить все на небе, повелел дать просителю то небольшое количество масла, которое оставалось. Монах, надзиравший за кладовой, хотя слышал приказание, но не исполнил его. Когда же спустя немного времени спросили его, исполнил ли он приказание, монах отвечал, что не дал масла, потому что если бы отдал его просителю, ничего бы не осталось для братии. Тогда разгневанный св. Венедикт приказал другим выбросить за окно тот стеклянный сосуд, в котором было немного масла, дабы в монастыре ничего не оставалось по причине непослушания. Так и сделано было. А под этим окном находился большой утес, усеянный грудами острых камней. Таким образом, брошенный стеклянный сосуд упал на камни, но он остался совершенно невредим, как будто его вовсе не бросали, так что и сам он не разбился, и масло не пролилось. Св. муж приказал поднять сосуд и, так как он был невредим, отдал просителю. Тогда, собравши братию, обличил пред всеми непослушного монаха в недоверчивости и гордости.
