.
(20) Душа же наша чает Господа, яко Помощник и Защититель наш есть. Слово сие поощряет к терпению, чтобы мы, когда нападает на нас какой-либо оскорбитель, не разлучались от любве Божия, яже о Христе Иисусе (Рим. 8, 39), но от всей души несли труды, ожидая помощи от Бога.
(21) Яко о Нем возвеселится сердце наше, и во имя святое Его уповахом. Это согласно со сказанным в начале псалма: Радуйтеся праведнии о Господе. И теперь — о Нем возвеселится сердце наше. Мне кажется, что в этом же смысле сказал Апостол: Во всех сих препобеждаем за Возлюбльшаго ны (Рим. 8, 37). И не только препобеждаем, но и хвалимся в скорбех (Рим. 5, 3). Ибо псалмопевец сказал: Душа наша чает Господа, и желая показать, что не насильственно и не от угнетения скорбями обнаруживает он терпение, но с великою радостью принимает озлобление за имя Господне, говорит: не только мы терпим, но и о Нем возвеселится сердце наше, и во имя святое Его уповахом. Для нас достаточно именоваться христианами, чтобы избежать всякого искушения от противников. Имя же Божие называется святым, конечно, не потому, что в самых слогах имеет некоторую освящающую силу, но потому, что свято и чисто всякое свойство Божие и всякое понятие о том, что преимущественно в Боге усматривается.
(22) Буди, Господи, милость Твоя на нас, якоже уповахом на Тя. Видишь ли, как разумно молился Пророк? Собственное свое расположение назначил он мерою для щедрот Божия милосердия. Такова же да будет, говорит он, милость Твоя на нас, какую надежду мы возлагали на Тебя предварительно. Но всякая надежда наша — возвратиться в покой, чтобы мы, когда преобразит Он тело смирения нашего, уразумели, что сие самое тело сделалось сообразну телу славы (ср.: Флп. 3, 21).
Беседа на псалом тридцать третий
(1) Давиду, внегда измени лице свое пред Авимелехом, и отпусти его, и отыде. К двум случаям приводит нас разумение сего псалма. Надписанию его кажется приличным и то, что было с Давидом в Номве, городе священническом, и то, что случилось с ним у Анхуса, царя Филистимского. Ибо измени лице свое, когда беседовал с Авимелехом, священником, скрывая от него свое бегство и показывая видом, что спешит исполнить царское повеление, когда взял и хлебы предложения, и меч Голиафа (см.: 1 Цар. 21, 1–9). Но еще измени лице свое, когда был окружен врагами, потому что услышал, как они разговаривали между собою и приготовлялись к мщению. И реша, сказано, отроцы Анхусовы к нему: не сей ли Давид царь земли; не сему ли изыдоша (жены) ликующия, глаголюща: победи Саул с тысящами своими, и Давид со тмами своими
