Вальтер Бауман отступил на шаг назад:
— Друзья мои! Не наступайте мне на ноги. Вы, ребята, вообще отойдите в сторонку. Сегодня всё равно не ваша очередь. В Борденслебен поедут девушки. Они достаточно долго дожидались этого. Ну, Рената и Бритта, хотите прокатиться? — спросил Бауман.
Он сиял, вспоминая, какой бой ему пришлось выдержать по этому поводу с администрацией имения. Настоять на своём было не так-то легко.
— Не знаю, коллега, целесообразно ли будет доверить девушкам лошадей, — упирался директор имения Харнак. — Мы хорошо изучили наших учеников! У нас в этом деле есть уже кое-какой опыт, нельзя сказать чтобы очень отрадный…
— Именно поэтому советую вам послать девушек, — настаивал Вальтер Бауман. — Девушки дисциплинированнее, чем юноши. Несправедливо отстранять их от какой бы то ни было работы.
После двадцатиминутного очень бурного спора Харнак вынужден был уступить.
— Пусть будет по-вашему, коллега Бауман, — сказал он на прощание. — Давайте попробуем. Если среди воспитанников интерната найдутся девушки, за которых вы, как воспитатель, согласны отвечать, то, пожалуйста, дайте им в руки вожжи, я не возражаю.
Рената и Бритта стремглав ринулись в конюшню.
— Что с вами? Уж не выиграли ли вы сто тысяч? — удивился конюх. Он не привык видеть в учениках такого рвения, да ещё по понедельникам.
— Ах, господин Мельманн, ничего вы не знаете! Теперь мальчишки могут не задаваться. Нас послали в Борденслебен!
Рената и Бритта тараторили, как первоклассницы. Они вошли в стойла к Петеру и Паулю и начали их взнуздывать.
Конюх хотел помочь девушкам запрячь лошадей. Но Рената воспротивилась.
— Спасибо, господин Мельманн. Мы сами управимся.
Мельманн пробормотал себе под нос что-то непонятное. Он не спускал глаз с девушек, хотя и видел, что они умеют обращаться с лошадьми. Чтобы не стоять без дела, Мельманн решил дать Ренате и Бритте несколько добрых советов.
— Следите за Петером, — сказал он. — Это конь с норовом. Как только завидит встречную машину или даже мотоцикл, он начинает артачиться. Имейте это в виду. Если он поднял уши, будьте настороже. Натягивайте туже поводья. Лошадь должна чувствовать твёрдую руку. Поняли?
— Ах, герр Мельманн, — рассмеялась Бритта, — наверно, вы очень боитесь, что мы вернёмся из Борденслебена без Петера и Пауля.
Мельманн ухмыльнулся:
— Этого я как раз не боюсь. Лошади сами придут обратно. Не знаю только, вернётесь ли вы с ними.
— То есть как это?
— А так! Останетесь лежать под опрокинутой телегой где-нибудь в канаве.
