Мелвилл Мейс слушал с нарастающим раздражением, выбивая резиновым кончиком карандаша неслышную дробь на листках своего блокнота. Все предвещало беду — они собирались захлопнуть ворота, впустив троянского коня. Вспышка злости пересилила нежелание перебивать этих ветеранов закулисных политических боев, протирающих штаны в безопасных кабинетах Капитолийского холма.
— Прошу прощения, мистер Вайнтрауб, позвольте спросить, что будет, если Саддам Хусейн не сделает нам одолжения и нанесет упреждающий удар до начала военных действий?
Он выпалил это в каком-то угаре. Воцарилась мертвая тишина, все повернулись, вглядываясь в незнакомое бледное лицо. Виктор Вайнтрауб насупился, Ред Браунинг поспешил вмешаться:
— Джентльмены, наверное, не все знают доктора Мелвилла Мейса. Мел из АТА, из Госдепартамента, координирует исследовательские и аналитические разработки общей проблемы террористической угрозы со стороны Ирака. — Он нерешительно улыбнулся. — Хорошо, что вы здесь, Мел. Знаете, вожаков в нашей стае нет, я тут равный среди равных, так сказать, постовой-регулировщик, слежу, чтоб все шло своим чередом. У каждого из нас есть свои должностные обязанности и надо держаться в их рамках. Президент и мой босс из Совета национальной безопасности среди прочего настоятельно требуют ни в коем случае не провоцировать панику среди населения.
Вайнтрауба явно разозлило заступничество Браунинга. Заместитель директора ФБР мог сам за себя постоять.
— Дело в том, доктор Мейс, что, если привлечь к этой проблеме внимание средств массовой информации, мы сразу утонем. Хлынет поток ложных сообщений о подброшенных бомбах, вылезут шутники, потом маньяки… И каждый случай придется расследовать. Каждого американца арабского проихождения, заглянувшего в Смитсоновский институт или в зоопарк, примут за террориста. Каждый гражданин сочтет своим долгом извещать нас о подозрительных личностях, и дело дойдет до того, что на коктейле в Джефферсоне заметят самого Саддама Хусейна. Мы попросту задохнемся, доктор Мейс.
Когда начнется война, мы вынуждены будем на это пойти — по требованию общественности. Но я убежден, что не стоит опережать события. Пока я предлагаю подход мягкий, очень мягкий.
— Хорошо сказано, — заключил полковник Браунинг, когда Вайнтрауб сел на место. — Теперь, Мел, я вижу, вам не терпится познакомить нас с результатами ваших исследований. Прошу…
Мейс уже сожалел, что публично бросил вызов Вику Вайнтраубу. Представитель ФБР ответил четко и убедительно. Дал прагматичный отпор типичным паникерским настроениям всезнайки — ученого, чужака, который здесь, в зале, полном опытных политических бойцов-междусобойщиков, выглядит полным идиотом. Конечно, ветер, в конце концов, дубы гнет, всякое может случиться. Остается надеяться, что не все присутствующие настроились против него.
