Колокол резко остановился. Натянулся, как струна, канат. Фарго, не удержавшись, полетел вниз. Пальцы беспомощно царапали металлическую поверхность, пытаясь найти опору. Ничего. Ладонь скользнула по рубцу. Жгучей болью напомнил о себе ушибленный мизинец. «Заплечики», — догадался Сэм, цепляясь скрюченными пальцами за край колокола. Наконец удалось подтянуться. Фарго отчаянно молотил ногами, борясь с течением, пока в поле зрения не показался якорный канат — белая полоса посреди клубящейся завесы песка. Едва он ухватился за спасительную соломинку, ладонь тронули чьи-то пальцы. Из подводного сумрака вынырнуло лицо жены. Перед глазами закружили пятна, со всех сторон наползала темнота.
Реми спустилась по якорному канату еще ниже и с силой дернула мужа за правое запястье.
Повинуясь инстинкту, Сэм двинулся вверх.
Спустя десять минут он уже полулежал в шезлонге — глаза закрыты, голова запрокинута назад. Реми тем временем, сидя на планшире, ждала, когда муж придет в себя. Едва Сэм, заморгав, приподнял голову, она протянула ему бутылку воды и ласково спросила:
— Ну как, лучше?
— Еще бы! Только мизинец отбил. Болит жутко. — Он глянул на распухший палец. Осторожно согнул, но тут же скривился. — Кости целы. Обмотаю спортивным тейпом — буду как новенький.
— Других жалоб нет?
Сэм отрицательно качнул головой.
— Ну и замечательно. Рада за тебя, — отозвалась жена. — Сэм Фарго, ты болван!
— Что?
— О чем ты думал, когда кинулся за той железякой?
— Это был естественный порыв. До меня слишком поздно дошло, что я творю. — Он развел руками. — Ну… куда деваться: назвался груздем, полезай…
— С концами на дно океана, — сердито бросила Реми, тряхнув волосами. — Голову даю на отсечение…
— Прости, — извинился Сэм. — Спасибо, что бросилась на помощь.
— Болва-а-ан, — повторила она и, неторопливо поднявшись, чмокнула мужа в щеку. — Но любимый… Не нужно благодарностей… А впрочем, не возражаю!
— Так мы его удержали? — Он огляделся. Голова еще немного кружилась. — Удержали?
Реми указала за корму — натянутый, как струна, канат дугой уходил под воду.
— Пока ты дрых, я затащила колокол обратно. Теперь он в пяти футах от края обрыва.
— Умница!
— Не слишком радуйся. Его еще поднимать.
Сэм улыбнулся.
— Не волнуйся. Наш лучший друг — физика!
Однако для воплощения задумки требовалась недюжинная сила. Оберегая обвязанный скотчем мизинец, Сэм осторожно выбирал на корме провисшую часть каната. Под руководством мужа Реми медленно сдала назад, пока катер не оказался над колоколом. Сэм размотал канат, закрепленный на кормовых утках, втянул его на палубу, свернул и опять зафиксировал.
