Я зловредно прищурилась, пообещав себе и ему, что завтра же устрою очередной разнос за нарушение конспирации и разгромлю в пух и прах эти планы! И мужа для разборок припашу… И тут же поперхнулась…. от мысли, что завтра мой любимый узнает, что у него почти как у знаменитого султана… тещи того… целых две! И одна из них ходит в гости с… — я покосилась на оружие "мамо" — с саблей, с ножами, и с… мда… и с топором!
Меж тем, наглый поросенок по имени Макс, переместился поближе в "бабуле". Та повернулась в Воржеку, и он все так же недовольно и коротко изрек:
— Туруш.
Орчанка расплылась в широченной улыбке: — А туруш, йю асуну! — схватила своими ручищами мальчишку за плечи, недовольно цыкнула языком и проворчала: — Со кушук ве аш!
— Красивый внук, но слишком маленький и худой, — явно сократил перевод орк, и я возмущенно набычилась — сын махнул в последнее лето за планку мер семьдесят восемь. Правда, до бабки явно не дорос сантиметров пять.
Между тем орчанка разжала руку и, с выражением довольного индейского вождя заполучившего горючую воду и красное одеяло, сказала:
— Бе гешек би саваш хе гиш!
Голос Воржака отсутствием всякого выражения напомнил закадровый гнусавый перевод девяностых: — Ничего, у нас он скоро станет воином и мужем.
Чего?!! Каким еще мужем?! Ну уж нет!
Видя, как напыжился мой ребенок, я улыбнулась акульим оскалом и ласково произнесла:
— Что, в орочьей армии хочешь послужить? Давай, давай. Я только "за". Подкачаешься немножко. Бег по пересеченке в полной выкладке с топором, мечом и что там еще… В общем, кило двадцать точно будет. Мышцы разовьешь как у Шварца в молодости.
Умный ребенок тут же передумал, ужом вывернулся из объятий орчанки, успев состроить ей любящие глазки, и плавно перетек под эльфийское крыло, умудрившись вполне изящно чмокнуть бледную лапку гостьи со словами:
— Вы нереально красивы!
Эльфийка ласково потрепала его по отросшим волосам, а потом тоже заключила в объятья, вызывающе посмотрев на орчанку. Та слегка наклонилась вперед, словно собиралась кинуться в драку.
Эльфы тревожно переступили с ноги на ногу, но моя…. тетя острым ухом даже не повела, только еще шире улыбнулась и поцеловала ребенка в щеку.
А моим самым большим желанием в этот момент было оттаскать паршивца за ухо, чтобы не усугублял тут… межрасовые и межродственные конфликты, поэтому я тихо процедила:
— Быстро спать. И чтобы носа из дома не высовывал.
Сын ситуацию понял правильно — моментально слинял, сияя совершенно счастливой физиономией. Вероятно, он уже в уме представлял, как будет выцыганивать завтра подарки. А у меня от мысли, что сегодняшней ночью этот дурдом не кончится, скулы свело судорогой.
