— Хорошо прогулялась, дочка?
— Прекрасно, папа. — От ветра щеки Розлин разрумянились. — Я зашла дальше, чем собиралась. — Она расстегнула куртку и откинула назад упавшие на лицо волосы. — Во сколько нас ждут у Роули?
— В половине восьмого. Ты не слишком устала?
— Ой, папа, да не суетись ты вокруг меня! — взмолилась Розлин.
Его забота уже начинала ее тяготить.
— Но ты же собиралась в эти выходные отдохнуть, — нахмурился Дик Браун, глядя на дочь.
— Я и так совсем обленилась, — рассмеялась она.
Поднимаясь по лестнице, Розлин мысленно прикидывала, что из имеющейся одежды подойдет для неофициального ужина у соседей. Видимо, скоро ей придется всерьез заняться своим гардеробом. Розлин считала, что зеленая шелковая блузка свободного покроя ей очень идет, но, увидев свою шестнадцатилетнюю сестру в мини-юбке и облегающей трикотажной блузке, выставляющей напоказ пупок, сразу почувствовала себя ужасно старой и необъятной, как слон.
— А ты не замерзнешь, Далси? — небрежно поинтересовался Дик Браун, стараясь не смотреть на голый живот младшей дочери.
Та переглянулась с сестрой и усмехнулась.
— Папа такой тактичный! А ты как думаешь, Рози? — Она покрутилась на высоких каблуках модных туфель.
— Ты потрясающе выглядишь, — честно ответила та.
— Знаю. — Далси самодовольно оглядела себя в зеркале. — А ты немного растолстела.
— Спасибо за комплимент, — грустно усмехнулась Розлин.
— Далси! — укоризненно воскликнул Дик.
— Шучу, шучу, папа!
— Дай-ка, дорогая, я тебя рассмотрю как следует. — Элли Роули положила руки Розлин на плечи, всматриваясь в ее лицо.
— Можно мне пройти, тетя Элли? — кротко спросила та.
— Твоя мама, упокой Господи ее душу, надеялась, что я за тобой присмотрю. Правда, Мартин?
— Конечно. Но хватит держать гостей на пороге, жена. Впусти их наконец в дом.
В гостиной старинного викторианского особняка уютно потрескивал камин. Элли Роули была лучшей подругой матери Розлин, а этот дом с детства стал ей родным.
— Рози! — крикнула Далси, входя в гостиную первой. — Почему ты нам не сказала, что Стюарт тоже будет здесь?
— Я не знала, — слабо откликнулась Розлин.
Только титаническое усилие воли и крепкая рука дяди Мартина помогли ей переступить порог и войти в комнату.
Далси повисла на шее у Стюарта и пожаловалась:
— Она никогда нам ничего не рассказывает. Мы все думали, что ты в командировке.
Все еще обнимая его одной рукой, другой Далси кокетливо поправила свои вьющиеся волосы и улыбнулась. Недавно она решила, что ей нравятся зрелые мужчины, а Стюарту было уже почти тридцать.
