– Полагаю, что так и есть, – спокойно ответствовал Роберт Карлович, – но я бы хотел, чтобы вы поняли самое главное – никаких чудес не существует. Все, так называемые чудеса, не нарушают законов мироздания. Эти законы прописаны в самой ткани нашего мира и никто, включая Создателя – кем бы он ни был, этих законов никогда не нарушал и, думаю, никогда не нарушит. Специальные последовательности событий, секвенции, приводят к кажущемуся нарушению законов природы. Но на самом деле, они – реализация более сложных и глубинных правил. И ваш дар, Андрей, поможет находить и использовать эти правила.
– То есть, возможно всё? Всё, что я могу себе представить, может быть реализовано, если будет выполнена соответствующая не протухшая секвенция? Можно летать, ходить по воде, насылать мор на целые народы?
– Думаю, что да, – довольно отвечал Роберт Карлович. – Правда, не принято употреблять слово «протухшая» в этом контексте. Мы говорим, что у любой секвенции есть «период безразличия» – тот отрезок времени, когда она не приводит к нужным последствиям.
Я внимательно слушал. Получалось, что мир устроен не совсем так, как мне представлялось, и я получал в этом новом мире довольно завидное место. Мне это определенно нравилось.
Меня сильно тряхнуло, и раздался визгливый скрежет металла, трущегося о металл. Оказалось, что я заснул, и снилась какая-то гадость. Из-за этого, открыв глаза, я не сразу сообразил, что происходит. Пришлось сосредоточиться, а затем негромко произнести: «Я – Андрей Траутман. Я еду на поезде в Москву. Меня там ждут» – и всё встало на свои места.
Поезд, похоже, собрался остановиться. Я бросил взгляд в окно – там уже совсем стемнело. Мимо, замедляясь, проплывал пустой перрон, освещенный белым светом фонарей. Вагон напоследок дернулся еще раз и остановился. Вскоре в коридоре раздались шаги и в дверь купе деликатно постучали. Я привстал и потянул влево дверную ручку, потом дернул посильней и дверь наполовину открылась. За дверью стояла проводница – толстая, веселая тётка в форменной куртке. Мы с ней немного поболтали еще в Праге, когда я просил её пристроить в холодильник свои скоропортящиеся продукты и пиво. Проводница обещала по возможности никого ко мне в купе не подселять, но, похоже, не сложилось – у нее за спиной виднелась фигура пассажира.
