Ночь была ясная, ни облачка. Полчища звезд заполонили небо. Слава постоял с задранной головой, ежась от прохладного ветерка. Блин, ни одного знакомого созвездия. Как штурман он неплохо знал карту звездного неба. Во всяком случае, родного северного полушария. Южного, похуже. Но и этих знаний хватало, чтоб понять — ни хрена он не на Земле. А так хотелось верить, что он по ту сторону Экватора, В Южной Америке, Австралии, у черта на куличках, но на родном голубом шарике. Что, хоть он и оказался в странных обстоятельствах, но все еще можно вернуть, и проснуться утром на своем диване, умыться, сварить кофе, закурить сигарету… Кстати, он и вышел для того, чтоб добыть огонька — покурить. Какая светлая ночь, полнолуние что ли? Слава обернулся посмотреть, на луну, и челюсть у него отвисла, в который уже раз за сегодня. Нет, Луна имелась — большой почти полный диск висел прямо над крышей сарая. Вот только был он зеленого цвета. Словно луну взяли, да окунули в банку с "зеленкой". И эта зеленая Луна разом, словно гильотина, отрубила все надежды. Ни хрена он не на Земле. Стало так тоскливо, что даже курить расхотелось.
"А ну его к черту, курево это, луну эту! Пропади оно все пропадом!" Слава, зло сплюнул и вернулся в сарай. Зарылся в солому, согрелся и незаметно уснул.
Третья глава
Славе снился страшный сон. Корабль собрался на метрическую милю, когда выяснилось, что его мореманы выпили спирт из магнитного компАса. Вот они стоят перед ним, старшина второй статьи Яблоков и старший матрос Митя.
— Скоты! — орал на них Слава. — Какого хера вы его выпили?
— Тащ старший лейтенант, мы не пили! — возражал Яблоков со шкодливой улыбкой во всю круглую рожу.
— Не-не, не пили мы! — поддакивал ему Митя.
— Оно само, наверно, выветрилось, — предположил Яблоков.
— Само, само! — поддержал его Митя.
Славу охватил ужас. Сейчас на Ходовой поднимется Командир, увидит разобранный компас с водой вместо спирта… и наступит п….ц. А почему его до сих пор нет? — внезапно задался вопросом Слава — ведь корабль уже вышел в море. Вон как качает.
— Тащ старший лейтенант, — донесся до него голос Яблокова, — а может вы сами его выпили?
Качка приобрела совсем уж неприличную амплитуду и… Слава проснулся
— Ну, ты и спать! — сказал Теха, убирая от него руки.
Старлей сел, протер кулаками глаза, помотал головой, отгоняя сонную дурь. Сразу стало холодно, и вдобавок неудержимо захотелось по нужде. Он вскочил на ноги и запрыгал на одном месте, колотя себя руками по бокам, чтоб хоть чуть-чуть согреться, а заодно и стряхнуть налипшую солому.
