Лиза была поздним ребенком одинокой женщины. Отца она не видела никогда, мама родила ее «для себя». Лет в пять-шесть она еще задавала вопрос: «А где мой папа?», и мама отвечала что-то невнятное вроде «Он уехал далеко-далеко». По лицу ее было видно, что разговаривать на эту тему маме вовсе не хочется, и Лизонька скоро замолкала. Она была послушной девочкой и маме докучать не хотела. К тому же вокруг было полно таких, как она, детей, живущих с мамами, слово «безотцовщина» давно не считалось ругательством, но все-таки было интересно – куда делся ее папа? И главное, какой он? Как живет? Вспоминает ли о ней? Иногда, засыпая, Лиза пыталась представить себе его лицо. Она хотела видеть его высоким, красивым, как киноартист Абдулов, но почему-то возникал только темный, неясный силуэт. Он выглядел одновременно и притягательным в своей таинственности, но в то же время было в нем и нечто пугающее. Лиза спешила зажмуриться и отогнать от себя видение.
Ответ на все вопросы пришел сам и совершенно неожиданно. Лиза тогда училась в пятом классе. Как-то в погожий весенний день она пришла из школы раньше обычного и случайно подслушала мамин разговор с соседкой тетей Катей.
Женщины сидели на кухне и мирно попивали чай с тортиком. Лиза открыла дверь своим ключом, но не крикнула, как обычно, из прихожей: «Мам, я пришла!» Девочка замешкалась, пытаясь расстегнуть лямку на ранце, и услышала доносящиеся с кухни голоса. Разговор показался ей таким интересным, что она тихонько подошла, чуть приоткрыла дверь и приникла к щелке, боясь упустить хоть слово.
– Ну, ты, Ксения, отчаянная женщина! Прямо героиня, – говорила тетя Катя, помешивая чай маленькой серебряной ложечкой.
– Ну уж и героиня… – мать повела круглыми плечами, – нормальная, как все!
Мама нахмурилась, и Лиза сразу поняла, что продолжать этот разговор ей вовсе не хочется, но тетя Катя не унималась:
– Все-таки ребенка одной воспитывать – не шутка. На такое решиться надо.
– Все лучше, чем одной сидеть на старости лет и на обои пялиться, – отрезала мать, – а я так решила – рожу для себя! Сама воспитаю, будет у меня родная душа на свете…
– А отец ее что – так и не знает? – Тетя Катя вся подалась вперед, и глаза ее горели огнем от любопытства. – Даже не сказала ему?
– Ха! Отец, – усмехнулась мама, – скажешь тоже. Я его всего-то два дня и видела. В командировке была, в Стерлитамаке. Ну, ты помнишь, я тогда в обкоме профсоюзов работала. А он – водитель… Ну, я вроде как московская штучка, какое-никакое, а начальство, вот он и заходил кругами. Смотрю, молодой такой парень, здоровый, симпатичный… А мне уж сороковник стукнул, ну я и подумала – была не была! Когда еще такой случай подвернется? Как-то привез он меня в гостиницу, а я и говорю…
