– Я должен был следить за тем, чтобы ты невзначай не попался в очередную западню, поставленную вампиром. Впрочем, ты потратил на него немало времени, – негромко произнес Дарий. Он повернул влево и полетел над верхушками деревьев куда-то в сторону. Но Юлиан продолжал держать прежний курс, а потому Дарию пришлось описать полукруг и вернуться к нему.
– Разве ты не хочешь вернуться вместе со мной к моей семье?
– Сначала я должен разбудить Дезари, – самодовольно напомнил Юлиан.
– Дезари встала час назад, – равнодушно ответил Дарий.
От такого неожиданного признания Юлиан, находившийся в теле совы, чуть не шлепнулся на землю. Однако он не мог заподозрить Дария в злорадстве. Да и чувством юмора тот не обладал, так как был лишен каких-либо эмоций. Юлиану было очень больно думать, что этот карпатец очень скоро сам превратится в вампира и скорее всего Свирепому придется выслеживать его и пытаться уничтожить брата Дезари.
– Дезари.
Юлиан прошептал ее имя в ночном небе, и в этом звуке слышалось нечто среднее между нежностью и яростью. Значит, ей все же удалось проснуться самой, несмотря на его приказ. Он должен был почувствовать момент ее пробуждения. Ведь он теперь ее друг жизни. Они были соединены навсегда, две половинки одного целого. А вот Дарий почему-то знал, что ее уже нет на прежнем месте. Может быть, они контактировали друг с другом? Несколько секунд пернатое тело Юлиана сотрясалось от гнева. Дезари, видимо, не поняла, что это означает, когда мужчина заявляет о своих правах на женщину. Теперь она должна быть навсегда привязана к нему. И душой, и телом. Кроме того, ей следовало бы узнать больше о своем друге жизни. И он не станет мириться с ее своенравием. Она, наверное, решила вот так мелочно отомстить ему за то, что он навязал ей свою волю, заставив спать. Нет, это невыносимо!
– Невыносимо? – зазвенел у него в мозгу насмешливый голос Дезари. – Я не обязана беспрекословно повиноваться тебе, Юлиан. Я не глупый ягненок, что бы следовать за тобой, куда бы ты меня ни повел. Я имею право задавать вопросы. Это ты должен побольше узнать о женщине, на которую заявил свои права.
Юлиан закрыл свое сознание так, чтобы доступ к его мыслям стал невозможен. Сейчас он сражался с незнакомым ему доселе чувством нарастающего гнева. Нет, никогда ему раньше не приходилось так обижаться на женщину. Не было причин. Атак как он был карпатцем, то полагал, что его подруга жизни должна сама измениться так, как это будет удобно для него. Она приспособится к его образу жизни, а не станет заставлять его адаптироваться к ней. Но теперь выяснилось, что у Дезари на этот счет существует свое мнение.
