– Я хотела отдаться тебе в тот самый момент, когда увидела тебя. – Она встряхнула головой.
– Не удивительно, что наши мужчины становятся такими гордецами. Они способны привязать к себе женщину без ее на то согласия и ведома. Наверное, такая власть порождает в них чувство превосходства, – недовольно добавила она.
– А мне кажется, что, наоборот, они от этого становятся более скромными, – честно возразил Юлиан. – После многих лет жизни без эмоций в черно-белом мире мужчина карпатец, вернувший себе радость существования, начинает боготворить женщину, которая подарила ему такое счастье. Он преклоняется перед ней, чтит ее и пытается угодить ей во всем.
Дезари удивленно приподняла бровь.
– Правда? И все же они не имеют никакого права привязывать к себе женщину без ее согласия. Почему бы им не поухаживать за ней? Она бы успела привыкнуть к своему рыцарю, успокоиться и, наконец, женщина поняла бы, что является особенной – единственной и неповторимой для своего потенциального жениха.
– Но если мужчина мечтает о ней, хочет ее и не может жить без нее, она и так должна понять, что для него она единственная и неповторимая. Женщине стоит только коснуться сознания мужчины, и она тут же поймет, о чем он думает и что таит в своем сердце. Она понимает, кто он такой, и знает все его положительные и отрицательные качества.
– Даже если она еще совсем юна? Любой опытный мужчина сможет спрятать от молоденькой девушки свои истинные мысли. Не могу себе представить, какой страх охватит ее, когда она поймет, что навсегда привязана к древнему карпатцу помимо собственной воли. Она не сумеет познать саму себя, не успеет осознать, какими способностями обладает.
Юлиан поймал ее ладонь и поцеловал в самую середину. Он понимал обиду Дезари за молодых девушек, лишенных детства и отрочества. Даже самой Дезари, опытной женщине, было очень трудно смириться с мыслью о том, что теперь она находится в полной власти Свирепого. И это несмотря на то что она сама обладала точно такой же властью над ним. Пугала мысль, что отныне всегда придется находиться рядом друг с другом, а при разлуке неизбежно страдать.
– Ничего не бойся в наших с тобой отношениях, – поспешил успокоить певицу Свирепый.
– Знай, что все то, что испытываешь ты, я чувствую в два раза острее. Я очень долго жил без красок и эмоций, а потому безгранично ценю свою подругу жизни, вернувшую мне радость существования. Я ведь не был тебе нужен настолько, как ты мне. Именно ты спасла мою душу. Если бы мы не встретились, ты прожила бы еще много столетий, прежде чем пустота существования опостылела бы тебе.
