Капля воды - крупица золота | страница 11
— Зачем же так грубо, Бабалы? Как говорится, не плюй в колодец… Знаю я тебя, хитреца, ты ведь пришел сюда не звездами любоваться, а?
— Но и не тобой.
— Бай, Бабалы, я к тебе с добром, а ты… Ну, признайся, как другу, небось свидание тут назначил?
От слов «как другу» Бабалы даже передернуло. Прищурясь, он спросил:
— Никак тебя ревизором при сквере назначили?
— Ай, все издеваешься? Колючий у тебя характер, Бабалы-джан. Не умеешь ты ладить с людьми…
— С такими, как ты, и не хочу уметь!
— Зря ты так… Что я, из ада явился?.. Ты же знаешь: я никому не желаю зла. И к тебе — с полным уважением. Вот увидел тебя, обрадовался, дай, думаю, поболтаю с добрым знакомым.
— Считай, что вдоволь наболтались. До свиданья, Муррук-хан.
— Мешаю я тебе?
— Просто не хочется тебя задерживать. Ноги у тебя, поди, зазябли, — Бабалы покосился на легкие, не по сезону, сандалии, в которых щеголял Муррук. — Да и дома, наверно, заждались.
— Кто меня ждет, Бабалы? — сокрушенно вздохнул Муррук. — Кому я нужен! Вон даже ты не хочешь поговорить.
— Поговорили, будет. Прощай, прощай, Муррук-хан.
И, круто повернувшись, Бабалы пошел прочь, в душе проклиная Муррука и сравнивая его то с мухой, попавшей в чай, который после этого нельзя уже пить, то с сорняком-колючкой кызганом, растущим там, где его не сажали, и только поганящим землю.
Муррук кричал ему вслед:
— Бабалы! Куда же ты? Погоди, мне надо тебе одну вещь сказать!
Бабалы только ускорил шаг. Сзади, слабея, еще раздавался голос Муррука:
— Ты, может, не знаешь: я теперь тоже в твоей системе работаю! Так что, не ровен час, доведется еще и вместе служить народу!
Бабалы даже поежился на ходу: не дай бог, не дай бог!.. Хотя всякое может случиться, это уж как повезет.
А, да ну его к черту, этого прохвоста! Не стоит он того, чтобы о нем думать.
Вскоре он уже стоял перед памятником Ленину. Сколько раз он проходил мимо — и всегда останавливался, долго смотрел на памятник. Сейчас, в лунном таинственном свете, в тишине ночи, памятник выглядел особенно значительным, величественным.
Бабалы часто задумывался: ашхабадское землетрясение ни одного дома не пощадило, а памятник Ленину остался стоять как стоял. Что это — знамение, чудо?.. Да, чудо, но сотворенное не аллахом, а человеком.
Отец Бабалы Артыка, Артык Бабалы, немало рассказывал сыну об авторе этого памятника, не похожего ни на один другой. Создал его академик Андрей Андреевич Карелин, скульптор и художник, приглашенный из Ленинграда. Ашхабад стал ему вторым родным городом— художник так сильно к нему привязался, что провел здесь остаток жизни. Он полюбил туркменский народ и много перенял из его искусства.