Но сложно было поверить в то, что Господь прислушивается к ее молитвам. Разве он знал, как Мэри смертельно боялась, что больше никогда не увидит Фоуэй? Разве она просила слишком многого — снова вернуться на этот холм и посмотреть на красивый маленький поселок на закате солнца? Наблюдать, как причаливают рыбацкие лодки, груженные трепещущими серебряными сардинами, и слушать, как поют мужчины в таверне у пристани?
Слезы навернулись Мэри на глаза, когда она подумала, что упустила возможность заставить мать и отца гордиться ею и что она никогда не сможет потанцевать на свадьбе у Долли. Мэри понимала, что они в отчаянии оттого, что она такая нескладная, но она также всегда знала, что они любят ее. Что они будут чувствовать теперь, если она не вернется домой?
Как раз тогда, когда Мэри начала думать, что жаркая погода никогда не настанет и что она застрянет в трюме навечно, ее снова вызвали на работу. На этот раз вызвали только ее и Сару.
Мэри пришло в голову, что Сара, вероятно, каким-то образом к этому причастна, поскольку со дня стирки она дважды пропела ночь не в трюме, но если она и была в этом замешана, то не подавала вида. Им снова велели стирать рубашки, и когда они спускали с корабля ведра, то увидели несколько мужчин-заключенных, которых тоже вели работать.
Хотя Мэри часто разговаривала с мужчинами через решетку и отождествляла разные голоса с именами, она не представляла, КТО из них как выглядит. Но в тот момент, когда она увидела крупного мужчину, ростом намного выше шести футов, с жесткими светлыми волосами, густой бородой и светло-голубыми глазами, она догадалась, что это был Уилл Брайант — мужчина, который нравился большинству женщин-заключенных.
Мэри он тоже нравился, потому что он был родом из Корнуолла и хорошо знал Фоуэй. Они несколько раз разговаривали, но, когда прошел первый восторг от того, что она встретила кого-то, с кем можно поделиться воспоминаниями о родном городе, она нашла его в некоторой степени хвастливым. Он хвастал, что был одним из немногих осужденных за контрабанду.
Это показалось ей странным, поскольку на такое преступление все в Корнуолле обычно закрывали глаза, так как каждый — и нищий и богатый — в какой-то мере являлся вовлеченным в это. Поскольку Уилл был рыбаком и имел свою лодку, он должен хорошо знать изрезанное побережье и, безусловно, обладать всеми необходимыми навыками для вывоза контрабанды на берег, но Мэри не верила, что это все, что он совершил. Ей также не нравилось, что он считал себя самым умным, самым авторитетным заключенным на «Дюнкирке».
