Но что, если ни одной из них не удастся прорваться внутрь или удастся обеим? Ну, рассуждал Чарли П, сидя в своей дыре, это не так уж и плохо. Держит ли она меня за руку, или я, видя ее, не могу держать себя в руках, – как ни крути, с какой стороны ни посмотри, – все дело в моих руках.
Но что это?! Муха кружит возле носа Чарли П. даже сквозь затычки ее жужжание просачивается в уши. Чарли П снимает с глаз шоры, удаляет ватные тампоны из носа и ушей, поднимает жалюзи, раздергивает шторы, открывает окна и выгоняет муху вон. О, нет! – порыв ветра приносит в комнату аромат духов. Внизу, под его окном, цокая каблуками, вышагивает пара симпатичных ножек…
С одержимостью террориста Чарли П разрушает и уничтожает все, что построил. На следующий день, раздобыв все необходимые материалы, он приступает к выполнению ужасающей по своему величию задачи – конструированию нового пространства, дорожки которого усыпаны цветами наслаждения, источающими медовый аромат неги и пряный запах страсти, они ведут к жемчужным вратам рая, за которыми открываются бескрайние зеленые поля, полные сладостных утех и веселых забав для приманивания не только тех женщин, при виде которых он не может держать себя в руках, или тех, что делают Чарли П счастливым, когда просто держат его за руку, но и всех остальных прекрасных леди. Добро пожаловать!
Раз, два, три, четыре, пять…
Чарли П не может держать себя в руках – мысль о женщинах постоянно преследует его. Куда бы он ни шел, она идет вместе с ним. Но нам не следует заблуждаться на его счет – Чарли П готов пойти на все, лишь бы избавиться от этого унизительного, похожего на проклятие влечения.
Следуя совету сексопатолога, Чарли П развивает в себе разносторонние интересы – музыка, книги, театр, цветоводство (он устраивает у себя на подоконнике целый сад и беспрестанно переставляет с места на место горшки с геранью). Но, увы, за что он только ни брался, чем он только ни увлекался – ничего не помогает. Все бесполезно. Любое занятие неизбежно возвращает Чарли П к его основной заботе и главной тревоге.
Возьмем, к примеру, театр: Чарли П сидит в восьмом ряду, прямо по центру, и если он не разволнуется при виде трусов, мелькнувших под юбкой девушки из кордебалета, то его встревожит запах духов сидящей рядом дамы. То же самое в одинаковой степени относится и к опере, балету, концертам: будь то рэп или болеро, и уж конечно старые добрые романсы о любви – любой вид искусства вызывает у него дрожь во всем теле и, что самое важное, между ног. Даже после случайных визитов в музей восковых фигур и на кладбище в мозгу Чарли П зарождаются ночные фантазии с участием исторических призраков и привидений.
