«Дали»! И ещё поддали! Конкретика же такова, что волосы дыбом! Из зарисовки писателя Сергея Шаргунова, посетившего недавно знаменитый когда-то Челябинский тракторный завод. Возведённый вопреки троцкистскому «сырьевому» словоблудию, благодаря сталинскому провидческому плану великой индустриализации:
«— Говорят, рабочие за власть.
— Кто говорит?
— Телевизор.
— Я, если честно, в политику не лезу. Да и разве от меня что зависит? Вроде зарплату нам сейчас поднимают. Обещают много опять же… Поживём и посмотрим.
— А какая зарплата?
— Разная. В среднем шесть, десять, двенадцать… Самая высокая — двадцать с небольшим…
…Завод похож на музей. Зелено-ржавые станки, их множество, но почти каждому сопутствует пустота, народу пугающе мало. Не снимаю шапку-ушанку, потому что мороз внутри, как снаружи. Тяжелый химический запах мешается с холодом.
— Не обогревают? — риторически спрашивает Емелин.
— Не-а, — отвечает наш спутник. — Вроде денег нет обогревать...
Заходим в «стакан», отгороженный фанерными стенами. Сидят за столом пожелтевшие мужички, пьют чифирь, смолят папиросы. Что-то зэковское.
— Инспекция? — подозрительно спрашивает один, седой.
Наш спутник успокаивает: писатели, хотят с живыми рабочими познакомиться. Сидящие за столом чуть оттаивают, иронично щурятся.
— А какая главная проблема на заводе? — спрашиваю в упор.
— Какая... Вокруг дерьмо одно! — взрывается седой. — Станки совковые еще...
— Да не просто совковые. Есть и тридцатых годов, — вмешивается другой, щетинистый. — Как завод построили, так и их завезли, всё стоят.
— У нас новыми знаешь какие считаются? Американские. 84-го года выпуска. — Это говорит третий, в очках, средних лет.
— Что про власть думаете?
— А когда на Руси царей любили?.. — говорит щетинистый, поднимается и выходит.
— Нету ни Стеньки, ни Емельки, — замечает очкастый и замолкает, курит новую, пьет из чашки».
Это не рабство? Это торжество «прав» и «свобод» для «быдла»?
«Рабы не мы. Мы не рабы» — выводили в первых советских ликбезах приобщающиеся к повсеместному образованию и культуре советские рабочие, крестьяне, кухарки, юноши, девушки и дети, множество детей… Да, система советского воспитания нарушила обывательские представления о том, что «без Бога не до порога», что хозяин-эксплуататор есть нормальное явление, а ты, червь, терпи и не рыпайся. Советская школа, кино, книги с ранних октябрятско-пионерских лет прививали ребятам вкус к высокохудожественным произведениям искусства, любовь и уважение к истории Отечества, почитание героических поступков ради народных интересов. И результат оказался ошеломляющим для врагов первой в мире страны социализма. Расчёт орды немецких фашистов в спайке с американскими «спонсорами» на то, что советские люди, «измордованные сталинской деспотией», с превеликим восторгом променяют блага социальной справедливости на подзабытые «благотворительные» подачки от «господ», — провалился с треском-грохотом. Как и злобная уверенность геббельсов-ротшильдов в том, что «советские безбожники» легко превратятся в пыль, ибо Бог-то наживы и людоедства — с банкирами и немецкими фашистами! Не зря ж на бляхах у нацистов сияло «Gott mit uns!»
