— Почему, папа? — Сын с интересом взглянул на отца.
Отец приставил руку лодочкой к губам и тихо, будто не хотел, чтобы их кто-то услышал, признался:
— Потому что они в это верят. А доверчивые — всегда легкомысленные.
Итак, дробить цель, объяснял себе Гай, означает ставить перед собой цели помельче — достигнуть их проще, но каждую победу принимать, как настоящую. А победа, как известно, греет сердце, позволяет самому себе, а стало быть, и окружающим, относиться к тебе как к победителю. Победы нужны каждый день.
— Где их столько взять? — обычно спрашивала Рамона, прерывая стройное течение его мыслей.
— Очень просто. Надо превратить в победы даже свои поражения.
Рамона качала головой.
— Только французы способны рассуждать так легкомысленно, Гай.
Он, следуя своему принципу превращать поражения в победы, не настаивал, чтобы Рамона придерживалась столь позитивного взгляда на жизнь.
Теперь же Гай думал: а может быть, зря. Иначе сейчас со мной рядом лежала бы не эта куколка, а любимая жена — Рамона.
Весной они совсем перестали понимать друг друга. Гай не поверил бы, если бы кто-то сказал ему, что сдержанная Рамона способна перебить всю столовую посуду в крошку — да-да, в крошку, она еще каблуком ботинка давила крупные осколки японского фарфора, причем с такой яростью, словно это гусеницы-плодожорки, которых она собирала в саду с любимой яблони сорта грэнни-смит.
А в чем причина такого гнева? В пустяке. Он пригласил ее поехать с ним в Англию на чемпионат мира по курению трубок.
— Я не хочу видеть сборище идиотов! — кричала Рамона, и на ее шее некрасиво вздулись жилы.
— Ты считаешь, что замужем за идиотом? А как назвать ту женщину, у которой муж идиот? — пытался Гай перевести все в шутку.
Но Рамона не слушала, она выплескивала накопившее внутри негодование:
— Вот если бы женщины собрались на всемирную сходку по закручиванию волос на бигуди, что кричали бы мужские газеты?
— Но ведь и у вас бывают сходки — парикмахерские, кулинарные, показы одежды…
— Разве ты не знаешь, что все это устраиваете вы! Причем себе в угоду! Показ нижнего белья! Кто его организует? Кто на нем присутствует? Мужчины!
— Но среди участников нашего трубочного конкурса должны быть и дамы. В нас нет никакого мужского шовинизма. Мы открыты для всех… Я видел список участников. Ты могла бы…
— Нет, не могла бы! Поезжай куда хочешь! Я больше не могу тебя выносить! Я больше не могу никого выносить!..
Каждую фразу Рамона завершала грохотом тарелки, осколки вылетали в открытое окно кухни, и Гай радовался, что оно выходит в сад, а не на соседний дом. Даже в подобной ужасной ситуации он нашел то, чему можно порадоваться, и за это искренне похвалил себя.
